В июне подходит к концу провозглашенный Бенедиктом XVI Год священства. На этот раз в рубрике, посвященной призваниям, мы хотели бы воздать дань уважения священникам-ветеранам, посвятившим всю свою жизнь служению Богу и душам. Нам удалось переговорить в Караганде с самым старшим, наверное, священником в Казахстане – о. Раймондом, епархиальным священником из США. Его инициативность, неисчерпаемый оптимизм и чувство юмора – это радостный стимул для молодых поколений.

– С тем количеством документов, которые у меня есть, я никого не смог бы обмануть, даже если б захотел. Я родился 24 февраля 1929 г., как раз когда великая депрессия еще только начинала толкать мир в пропасть нищеты. Впрочем, мне не пророчили долгой жизни, так как вскоре после рождения я оказался в больнице с двусторонней пневмонией и плевритом. Врач сказал, что остается лишь отдать все в руки Божьи. Но моя семья отдала все в руки Марии, потому что (хотите верьте, хотите нет) наша Преблагословенная Матерь в 1848 г., т.е. в тот самый год, когда она явилась в Лурде, почтила своим посещением и нашу маленькую католическую общину, явившись Адель Брисс и попросив ее рассказывать детям об Иисусе. Наша община состояла из бельгийских иммигрантов, и у нас не было священника. Сколько молитв было вознесено за маленького Раймонда, не счесть! И, наверное, тогда мне и было предопределено скитаться по миру в качестве миссионера.

 

– По-моему, ваш вопрос запоздал на пару лет. За последний год я перенес два инсульта и операцию на колено. Но многие годы я, действительно, как будто бегал на вечных батарейках. Наверное, своей кажущейся неувядаемой молодостью я обязан особому энтузиазму. Жду не дождусь следующего приглашения куда-нибудь вроде Жаркента или  Армалека. Молитесь обо мне.

 

– Моя безмятежная юность прошла на 100 акрах земли нашей молочной фермы. Все ходили на воскресную Мессу. Очень рано я стал министрантом и не раз слышал, как наша мать говорила, что молится о том, чтобы один из ее трех сыновей стал священником. Тогда я и не думал, что речь идет обо мне, потому что мне хотелось заняться бизнесом. Но в предпоследнем классе школы мои мысли обратились к священству. Я очень любил Евхаристию, исповедь и католические журналы, и, конечно же, молитвы моей матери дали свой результат, хотя она никогда не говорила со мной открыто на эту тему. В семинарию я поступил в 1947 г., а рукоположение принял в 1955 в епархии Грин-Бей, штат Висконсин.

 

– Да, более сорока лет своей священнической жизни я отдал миссии. Как так получилось? Когда я был рукоположен, Папа Иоанн XXIII позволил епархиальным священникам выезжать на заграничные миссии: в Латинскую Америку и Азию, где тогда испытывался огромный недостаток в клире. Со времен начальной школы я восхищался гаитянами, которые так много выстрадали под игом рабства. И вот, когда Папа Римский разрешил епархиальным священникам становиться миссионерами, я попросил своего епископа Гринбейского отпустить меня в Гаити – страну, населенную чернокожими, поголовно исповедующими католичество. В итоге я проработал на Караибах 34 года.

А что касается США, то, в действительности, католики составляют большинство населения страны, т.е. более 60 млн. чел., и священников там достаточно, в то время как в других странах их не хватает.

 

– Те 11 лет, которые я провел на острове, навсегда неизгладимо запечатлелись в моей памяти, и особенно сейчас, после землетрясения, нанесшего такой ужасный урон этой и без того нищей маленькой стране.

Там я не только руководил католическим радио, вещавшим на семь местных епархий, но и активно работал по выходным в приходах. Я полюбил гаитян как своих братьев и сестер. Некоторые из моих подопечных стали священниками. Если бы я не был так далеко, то сразу же поехал бы туда, чтобы помочь, хоть как-то местным жителям. Мой друг архиепископ и его генеральный викарий погибли под грудами развалин. Та же участь постигла шестерых семинаристов. Семинария полностью разрушена, но будет заново отстроена при поддержке Ватикана.

– Как можно в двух словах описать всю свою жизнь? Начну со своего первого прихода в Доминиканской Республике в г. Баника у границы с Гаити. Это один из древнейших городов западного полушария. Он был основан в 1504 г. еще при жизни Колумба. Но местная церковь, построенная в типично колониальном стиле, вот уже несколько десятилетий не видела собственного священника. 18 тыс. жителей этого горного городка были фактически предоставлены самим себе. Почти никаких дорог, единственный транспорт – лошади или мулы, нужно было учить испанский, но я не сдавался и вскоре начал посещать 60 различных общин.

Крещения, катехизация, венчания и т.д. Все были католиками и встречали меня с распростертыми объятьями. Тысяча крещений и 46 венчаний за первый год, и еще множество первых причастий. Благодаря проекту «Еда и работа» мы кирками и лопатами строили дороги и ремонтировали церкви. За тот первый год я похудел почти на 19 кг. Несколько месяцев спустя после моего приезда в Банику меня навестили родители, которых так напугал мой вид, что они решили, что меня пожирают паразиты, но они никогда не видели меня таким счастливым. Когда через восемь лет я покидал этот приход, многое здесь изменилось, и имелись даже школа рукоделья и швейный центр.

Но потом было Гаити, где моей следующей задачей стало строительство 10-киловаттной католической радиостанции «Радио Солейля». В стране все еще царствовала диктатура Дювалье, так что вы, наверное, догадываетесь, что я не был здесь самым популярным священником. И хотя мы бесстрашно защищали права людей, все же никогда не выступали напрямую против режима. Благоразумие – это лучшее, что есть в смелости. Но, проработав в Гаити 11 лет, я понял, что с меня хватит, и когда епископ Арнольд Богерт из Розо, что в Доминиканской Республике, попросил меня помочь с организацией радио 18 членам епископской конференции Антил, я отправился на эти англо-франкоговорящие острова. Новая, тоже 10-киловаттная станция получила название: «Голос островов». Но здесь я немного ошибся. Со станцией все было хорошо, но мне хотелось еще добавить ретранслятор для юных островов, таких как Барбадос и Тринидад. Иерархи дали добро и назначили нового директора, который должен был заплатить по счетам, когда я закончу. К сожалению, никаких оплат не было. Ватиканские милостыни не могут быть бесконечными. Грустно было видеть, как «Голос островов» выключает свои передатчики и закрывает свои студии.

 

– Мне было уже под 70, и у меня были серьезные проблемы со здоровьем, особенно с простатой и коленом. Я сделал трехгодичную остановку в Доминиканской Республике, где построил однокиловаттную широковещательную радиостанцию под названием «Радио Сердец». Потом я решил, что на этом мои миссионерские мытарства завершены, но Фатимская Владычица пока со мной не закончила. Мне сделали парочку операций, которые прошли успешно, я понял, что еще слишком молод для пенсии, и Небеса сделали мне неожиданный сюрприз далеко от Караибов – в Казахстане на границе с Китаем. Меня пригласил центральноазиатский нунций, с которым я встретился, когда навещал родственников в США. Он сказал, что, если у меня есть желание поработать парочку лет в бывшем Советском Союзе, то могу приехать в Казахстан в Алматы, где новый епископ был францисканцем из Грин-Бея. Вот он – перст Божий!

Францисканцы вообще имели ключевое значение, потому что первый епископ Центральной Азии Ричард Бургундский, претерпевший мученичество в XIII в., был францисканцем, и Рим хотел восстановить католическое присутствие в регионе. Я знал об этом из общих очерков, так что, когда епископ Генрих Хованец пригласил меня посетить в месте с ним г. Жаркент на границе с Китаем, где 700 лет назад был убит Ричард Бургундский, я обрадовался своей удаче. Но все еще только начиналось.

Представительница местных

властей, добрая женщина-мусульманка, хотела запустить программу «Еда для бедных» (картошка и растительное масло), но ей нужны были первоначальные средства. А я приехал в страну с щедрыми пожертвованиями из США и смог ей помочь. Так Католическая Церковь смогла найти точку опоры в Жаркенте, чтобы попытаться возобновить свое присутствие в регионе после стольких веков. И был назначен первым пастырем сорока с небольшим прихожан. Ведь Ватикан хотел не количества прихожан, а того, что приход мог расти в будущем.

 

– Люди, знакомые с историей Центральной Азии времен Чингисхана, знают, что его империя была поделена на четыре части или ханства: Ханбалык, Сарай, Багдад и Чагатай. В последний входила вся Центральная Азия, а его столицей был Армалек, располагавшийся в окрестностях нынешнего Хоргоса. Этот цветущий город был разрушен до основания в 1395 г. Тамерланом, так что с тех пор многие не знали о его местонахождении. Но, находясь в Жаркенте, у самой границы с Китаем, я не мог не заинтересоваться этим вопросом, и мое любопытство привело меня в алматинский Институт археологии. Наконец, вместе с двумя руководителями мы побывали на том самом долгое время неведомом месте, где скоро начнутся раскопки. Скоро в «Кредо» появится множество фотографий с этого священного места, и толпы паломников отправятся ко гробу мучеников-францисканцев. У североамериканских мучеников-иезуитов есть святилище, у вьетнамских, корейских и угандийских – тоже. Исключение составляют лишь центральноазиатские мученики из Армалека. Я благодарен Богу, что Он использовал меня как инструмент для того, чтобы и им воздавались должные почести.

 

– С удовольствием отвечу на этот вопрос. Что ж, я могу лишь пожелать, чтобы это славное призвание могло быть помножено во много раз. Быть вторым Христом, единственным Сыном Божьим ради спасения мира – это потрясающе!

 

И.М.