«Антропология сердца» аль-Газали как источник межрелигиозного и межкультурного диалога
- Подробности
- Категория: Газета "Кредо" №1(281)'19
- Опубликовано 26.01.2019 13:44
- Просмотров: 741
Духовное согласие, межкультурный диалог, инкультурация
«Антропология сердца» аль-Газали
как источник межрелигиозного и межкультурного диалога
Абу Хамид аль-Газали (1058 – 1111) – выдающийся исламский философ, правовед, теолог и суфийский мыслитель. Его концепция интуитивного познания сверхчувственного мира сформировалась под влиянием мусульманского мистицизма (суфизм), ашаритской школы исламской теологии и учения Ибн Сины (Авиценна), развивавшего античную модель мусульманской философии на Востоке. Согласно аль-Газали, есть два пути в сверхчувственный мир – суфийский метод Богопознания и пророчество.
Интеллектуальным органом Богопознания является сердце, или духовный орган мистического постижения трансцендентного мира. Сердце он рассматривал по аналогии с зеркалом. Аль-Газали полагал, что как зеркало не содержит сами вещи, а отражает их образы, так же и Бог не вселяется непосредственно в сердце. В сердце мистика попадает лишь знак сверхчувственного мира (Ильшат Р. Насыров).
Аль-Газали ввел новую интерпретацию понятия джихад в Коране. По мнению аль-Газали в 95 аяте суры Ан-Ниса («Женщины») речь не идет о борьбе на поле боя, а о преодолении своего низшего «я» (нафс), которое он назвал «джихадом сердца».
Влияние на западную культуру и христианскую теологию
Аль‑Газали крупнейший представитель мировой теологической и философской мысли. Он внес ощутимый вклад в мировую теологическую и философскую мысль. Его идеи оказали воздействие на духовную атмосферу христианской Европы. Исследователи отмечают, что аль‑Газали повлиял на средневековую христианскую теологию Фомы Аквинского и на его схоластическую систему.
Его философские взгляды были проанализированы Аверроэсом и Маймонидом, и были освоены такими выдающимися умами средневековой Европы, как Фома Аквинский, Дунс Скот и Роджер Бэкон.
Великий немецкий философ Гегель также был знаком с творчеством аль‑Газали. Таким образом, интеллектуальное наследие аль-Газали представляет собой не только органическую часть мира ислама, но и одно из ярких проявлений человеческого духа и указывает универсализм творчества аль-Газали.
Влияние Ибн Сины
(Авиценны)
Ибн Сина является величайшей фигурой в мировой истории, и его творчеству посвящены сотни фундаментальных научных исследований, статей и монографий. Его наследие столь обширно и многогранно, что является практически неисчерпаемым. Оно охватывает почти все области науки: философскую, естественнонаучную, медицинскую социально-политическую и др.
Фома Аквинский стремился обосновать христианскую теологию, опираясь на философию Аристотеля. Аристотель был очень актуален в XIII в., так как с Востока в Западную Европу пришли его переводы знаменитых арабских мыслителей Ибн Рушда (Аверроэса) и Ибн Сины (Авиценны). Возможно, что без Авиценны не было бы и св. Фомы!
Учение аль‑Газали о пророческом познании также близко учению Авиценны. Согласно аль‑Газали, есть два вида познания: высшее – божественное внушение путем непосредственного обнаружения и интуитивного раскрытия, созерцания, и опосредованное познание. Высший способ познания – это пророчество. Пророку раскрываются истины спонтанно, без усилий, путем интуитивного раскрытия и созерцания, или откровения (вахи). К пророкам примыкают избранники Божьи, которым истины даются через внушение (илхам), хотя их знание – всего лишь одна сорок шестая часть пророческого знания.
Для христиан пророки это тоже источник познания Бога, поэтому здесь есть место для межрелигиозного диалога.
Аль-Газали и Григорий
Сковорода
Философская концепция аль-Газали во многом схожа с подходом к этой науке выдающегося украинского философа Григория Сковороды, который является также отцом русской философии.
Это открывает новое и очередное пространство для межкультурного и межрелигиозного диалога.
Как пишет Соломия Вивчар, обоих можно считать религиозными философами, с той лишь разницей, что первый опирался на Коран, второй – на Библию. Ученые были близки к аскетизму, равнодушны к материальному бытию, но при этом много пропутешествовали. Оба философа размышляли над проблемами самопознания, познания Бога, говорили о мистическом познании. Отдельное место в их учении отведено сердцу человека как центру его духовной жизни и «двери в царствие Божье».
Аль-Газали целью человеческой жизни считал духовное совершенствование, условием которого должен стать отказ от мирского, контроль над телесным, бескорыстное и преданное служение Богу. Подобные принципы прослеживаются и в произведениях Сковороды (в частности идея самоограничения и отказ от материальных ценностей).
Григорий Сковорода, по определению украинского исследователя барокко Дмитрия Чижевского (который много говорит о его кордоцентризме [лат. cor-сердце]), является представителем «философии сердца». То же самое можно сказать и о аль-Газали, который развивает «антропологию сердца».
Сердце человека
в центре внимания
Сердце человека (в философском смысле) в зоне пристального внимания и у аль-Газали и является для него наиболее удивительной из существующих в мире вещей. Подобно учению Сковороды об открытом и скрытом существе в человеке, в философии аль Газали мы также находим упоминание о составе сердца «из двух степеней», первая из которых – это «открытый» фон, нескрываемый от других; а второй, – скрытый (более весомая степень).
В сердце человека есть маленькая дверца в Божье Царство. В данных рассуждениях аль-Газали проявляется схожесть с учением Григория Сковороды о «твари» (материальном мире), являющейся вездесущей и необходимой. Сердце человека – не из этого мира, а из Царства Божьего, а чувства, данные ему для материального мира, становятся занавесью, закрывающей путь к достижению этого Царства. И пока человек не избавится от них, то путь в это Царство будет закрыт (Соломия Вивчар).
Во взглядах Сковороды на сердце человека просматривается параллель с учением аль-Газали. «Сердце наше – это настоящий человек»; «Человѣк есть сердце»; Сердце – «корень» человека; «Сердце есть корень и сущность: каждый является тем, чье сердце в нём», – утверждает Григорий Сковорода и идет еще дальше, высвечивая сердце «Божественным элементом, в котором живет Бог».
В учении Скороводы – «Бог в нашем сердце» – как и у аль-Газали, сердце является обязательным элементом Богопознания, о чём писал позже и французский философ сердца Блез Паскаль.
Для познания Всевышнего необходимо иметь «целое» сердце; единство, целостность сердца, а заодно единство всех сердец в Боге. Так же как и аль-Газали,
Г. Сковорода разделяет физическое и духовное сердце: «Земное сердце превращает нас в разных нечистых животных, скотов и птиц... Ребенком Божьим делает нас чистое сердце» (Соломия Вивчар).
Универсализм понятия
«сердце»
Как писал Борис Вышеславцев, великий русский философ сердца, понятие «сердца» занимает центральное место в мистике, в религии и в поэзии всех народов. Одиссей размышлял и принимал решения «в милом сердце». В Илиаде глупый человек называется человеком с «неумным сердцем».
По латыни «cordatus homo» означает не «сердечного человека», а разумного человека. Индусские мистики помещали дух человека, его истинное «Я» в сердце, а не в голове. И в Библии сердце встречается на каждом шагу. По-видимому, оно означает орган всех чувств вообще, и религиозного чувства в особенности. Трудность, однако, состоит в том, что сердцу приписывается не только чувство, но и самые разнообразные виды деятельности сознания. Так, прежде всего, сердце мыслит. «Говорить в сердце» – значит на библейском языке – думать. Но далее, сердце есть орган воли; оно принимает решения. Из него исходит любовь: сердцем или от сердца люди любят Бога и ближних. Говорится, что мы «имеем кого-либо в своем сердце» (Флп 1, 7; 2 Кор 7, 3)
или «у нас с кем-нибудь единое сердце» (Деян 4, 32). Наконец, в сердце помещается такая интимная скрытая функция сознания, как совесть: совесть, по слову Апостола, есть закон, начертанный в сердцах.
Сердцу приписываются и самые разнообразные чувства, проносящиеся в душе: оно «смущается», «устрашается», «печалится», «радуется», «веселится», «сокрушается», «мучается», «скорбит», «питается наслаждением», «расслабляется», «содрогается». Как будто бы сердце есть сознание вообще, всё то, что изучается психологией; и, действительно, в Библии понятие «сердца» и понятие «души» иногда заменяют друг друга; точно так же понятие «сердца» и понятие «духа».
о. Александр Посацкий
.
