Кто мой ближний

И при психологическом, и при духовном подходе мы имеем дело с одним и тем же человеком. Нельзя как-то определенно вычленить психологическую или духовную сторону его личности. Человек – это единое целое, внутренне спаянное и интегральное. Любая помощь должна исходить из этого внутреннего единства и опираться на него. Внутренняя дезинтеграция, разлад между психикой и духом всегда является признаком некоего заболевания, проявляющегося как в психической, так и духовной сферах. Поэтому любой вид помощи должен предполагать внутреннюю целостность человека. Если психолог будет конкурировать со священником или, наоборот, священник с психологом, жертвой станет их «пациент». И терапевт, и священник должны быть лояльны к человеку. Психолог, не считающийся с человеческой совестью, не считается и со своим клиентом так же, как и священник, пренебрегающий психическими процессами, происходящими в человеке. Религиозное давление, не принимающее во внимание психологическое состояние человека, зачастую мешает ему придти к Богу, чем помогает. Бог сотворил не только бессмертные души, но также психику и тело.

Можно сказать, что ключом к решению людских проблем является правда о человеке. Она освобождает его. Но подлинная правда о человеке состоит не в том, что он страдает, блуждает и не имеет в себе сил, а, прежде всего, в вечной и личностной любви Бога к человеку. «В самом основании бытия, в самом основании реальности… лежит любовь в смысле общения личностей… Человек зарождается именно в этой любви. Поэтому мы существуем лишь настолько, насколько любимы… Можно сказать, что мы… утопаем в отцовской любви. Все творение, нас окружающее, все, что с чем мы встречаемся, зародилось в бесконечной любви» (Жан Даниелю /SI/). Любовь – вот главный ключ к эффективной помощи человеку. Если мы откроем для себя такую любовь, примем ее и будем ей жить, то она станет для нас основным путем решения людских проблем. Любовь Божья – это целительный источник примирения с самим собой и всей своей жизнью, источник взаимопонимания и единения с другим человеком.

Если говорить о методике помощи человеку, то она, как мне кажется, должна заключаться, в первую очередь, в том, чтобы помочь ему вновь открыть для себя свою жизнь как «место» проявления любви. Любовь Божественная и человеческая вплетена во всю историю жизни каждого отдельного человека. А история – это не только прошлое, но и настоящее и будущее. А ведь нас интересует именно вся человеческая жизнь: с рождения и до самой смерти. Благодаря пониманию цели и смысла своего существования мы начинаем понимать себя самих и можем смириться с собой, ближними и Богом.

Мы должны учиться распознавать все аспекты собственной жизненной истории: дар Божьей любви, обычную человеческую симпатию и любовь (даже если она далеко несовершенна), все природные таланты, духовный опыт и т.д. Но с другой стороны, мы должны видеть и все тяжелое, болезненное и позорное: личные раны (особенно раны любви), ошибки, грехи, неудачи, утраты…

Столкновение с собственной историей неприятно поразило бы нас, если бы сосредоточились только на ее негативной стороне. И наоборот, смотреть сквозь розовое стекло значило поддаться самообману и иллюзии. Всесторонний анализ нашей жизни даст нам ключ к целостному пониманию самих себя и эффективному решению наших проблем. Христианин взирает на свое прошлое, настоящее и будущее сквозь призму размышления над словом Божьим. Молитва – это пересечение двух историй: великой истории искупления и личной истории человека. Это слияние моей личной истории с историей спасения.

 

Из: Ю. Аугустин (SJ),

«Kdo je můj bližní»,

«Kostelní Vydři», 1997 г