30.03.2018
Описание случая:
Кириллу только-только исполнилось 16, когда все вдруг стало рушиться на глазах. Его отец, которого он считал успешным бизнесменом, попал в тюрьму по обвинению в нескольких случаях мошенничества. Для парня это было полной неожиданностью, так как от него скрывали все даже тогда, когда уже шел процесс. Для удовлетворения претензий кредиторов было арестовано все имущество семьи. Из просторного дома в центре города, где они жили, им с матерью (а он был единственным ребенком) пришлось съехать в маленькую съемную квартирку на окраине.
Частную школу Кирилл сменил на государственную в новом районе: с одной стороны, просто не было денег на оплату частной, а с другой, и так хотелось попасть туда, где бы его не знали. Родные и близкие от них отвернулись, и мать, лишенная всякой помощи, соглашалась на любую работу, которая попадалась, чтобы хоть как-то продержаться. А Кириллу окружение в новой школе казалось чуждым и враждебным, и он чувствовал себя подавленным и одиноким.
В таком состоянии, открыв однажды почтовый ящик своего нового жилища, парень нашел журнал. Он назывался: «Путь, истина и жизнь». Не часто в их почтовом ящике оказывалось что-то, кроме рекламы, и Кирилл стал с жадностью читать издание. С самого начала было видно, что оно религиозного характера. Статьи содержали комментарии к текущим событиям либо размышления и показывали, что следование за Христом и слушание Евангелие приносит благо человеку и обществу. Юноша понимал, что этот журнал вряд ли издается какой-нибудь католической организацией, но сказанное в нем не противоречит тому, чему его всегда учили. Было там и приглашение на «богослужение» в субботу вечером, а адрес был неподалеку от нового дома. У Кирилла не было никаких планов на этот день, и он решил пойти.
В указанном месте был новый, вполне симпатичный храм. Богослужение состояло из молитв, песнопений, чтения Писания и немного длинноватой проповеди. По завершении всех участников, а их не было и пятидесяти, пригласили на ужин. Кирилл нерешительно вошел в помещение, где было накрыто несколько столов, за которыми ели стоя, хотя было и где присесть. Проповедник сразу обратил внимание на новичка и очень радушно поприветствовал его. Он представил юноше других, которые радушно с ним здоровались, а потом познакомил с парнем, о котором сказал, что тот бросил наркотики, «найдя путь истинный», на что парень утвердительно кивнул. Была еще девушка, которая по той же причине «отказалась от прежней нехорошей жизни». У Кирилла завязался с ними разговор. В заключение вечера проповедник спросил, придет ли он еще раз. Парень спросил, можно ли одновременно ходить на эти богослужения и в то же время на Мессу вместе с мамой по воскресеньям. Услышав, что можно, Кирилл пообещал придти еще раз.
Парень стал ходить на богослужения, и несколько недель спустя его пригласили на «евангельский курс». Он согласился. На курсе их было пятеро. Им дали небольшую книжку с четырьмя Евангелиями и несколько брошюр. На занятиях звучали презрительные отзывы о «католических суевериях», в том числе о Евхаристии, которую называли «магическим обрядом». Кирилл спорил с друзьями, и по окончании занятия катехизатор попросил его задержаться. Когда они остались наедине, тот спросил, что Кирилл думает об услышанном. Парень сказал, что всегда думал, что, если Иисус – это Бог, то Он способен творить то, что только что называли «суевериями». Катехизатор очень доброжелательным тоном ответил ему, что его обманули. Затем посыпались цитаты из Евангелия, в которых отмечалось, что Иисус возрастал в мудрости, или в которых Он Сам говорил, что «не знает ни дня, ни часа» Страшного суда, что Отец больше Него, а также были упомянуты Его слова из отрывка о Страстях: «Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил?» «И, вообще, вот скажи, – продолжал катехизатор, – ты знаешь хотя бы одно место в Евангелии, где Иисус утверждал бы, что Он – Бог? А теперь суди сам». В ближайшие же дни Кирилл взял Библию в библиотеке своей школы и нашел все те отрывки, которые цитировал катехизатор, и вроде бы все было так, как тот сказал. Он читал Евангелия, ища какое-нибудь место, где Иисус сказал бы, что Он – Бог, но не нашел.
На следующей неделе катехизатор вернулся к тому разговору. Кирилл признал, что тот был прав, и взволнованно спросил, должен ли он теперь перестать ходить на Мессу по воскресеньям. В ответ услышал, что «никтонеможетслужитьдвумгосподам» (Мф 6, 24)… и что нужно выбирать. Кириллу был совсем не по душе такой выбор, но, с одной стороны, возразить было нечего, а с другой, единственными его друзьями на тот момент были те молодые люди, которых он встретил на первом ужине после богослужения и с которыми он потом часто встречался. Поэтому он сказал, что будет ходить на богослужения и перестанет ходить на Мессу. Ему стали давать различные брошюры с критикой католичества. Что касается Иисуса, там говорилось, что католики исказили веру понятиями из ранней греческой философии, потерялись в бессмысленных тонкостях таких концепций, как «природа» и «личность» (эти слова приводились также по-гречески: «físis» и «prósopon») с совершенно чуждыми Библии различиями, противоречащими элементарному здравому смыслу, потому что ведь ясно, что нельзя быть сразу двумя: и Богом, и человеком одновременно. В доказательство «сказочности» католического вероучения приводился отрывок о Благовещении: там якобы сказано, что девушка получит лишь особую помощь Духа Божьего, а католики придумали целую легенду о девственном зачатии, хотя само Евангелие называет мужа этой женщины. Кирилла смущало это чтиво, но, с другой стороны, оно казалось ему вполне разумным, и, когда он делился своими чувствами с новыми катехизаторами, те отвечали, что это нормально, что так бывает и скоро пройдет.
Мама Кирилла не знала всего этого. Когда сын перестал ходить на Мессу, она списала это на переходный возраст, тем более что и сама она время от времени позволяла себе такое. Это была женщина довольно далекая от Бога, но, когда для семьи началась та черная полоса, в ней вновь проснулось почитание Богородицы, которое привила ей мать и которого она придерживалась в детстве. Однажды она решила вставить в рамку образ Приснодевы и повесить его в комнате Кирилла. Так она и сделала, но икона вскоре исчезла. Мать спросила сына, и тот в каком-то порыве гнева высокомерно заявил, что не потерпит идолов в своем жилище. Марию, как он пояснил, «превратили в богиню, а она – не более, чем такая же женщина, как все другие». Услышав это, женщина встревожилась. Она ничего не сказала сыну, но, пока того не было дома, обыскала его комнату и нашла брошюры, которые он читал. В тот же вечер после ужина мама присела рядом с сыном:
- А теперь расскажи мне все, – попросила она.
- Мне нечего рассказывать, – ответил тот.
- Есть, – сказала мать, вынув брошюры, которые нашла.
У Кирилла не было выхода, и он все рассказал. Когда парень закончил, то ждал, что мама станет ругаться, но оказалось иначе: она заплакала. Мама стала говорить, что сама во всем виновата, потому что не знала, как воспитывать сына; что произошедшее с отцом – это тоже ее вина, потому что она только и делала, что тратила и тратила и не давала покоя мужу, вынуждая его доставать деньги, откуда только можно; что теперь она теряет еще и сына по собственной вине, потому что не дала ему хорошего примера и воспитания; что она потерпела полное фиаско как женщина, как мать и как христианка. Кирилл не знал, что сказать, но реакция матери заставила его поговорить с ней по душам. Постепенно мать объяснила Кириллу, что он не готов еще защищать свою веру, что он изолировался от всего, что не связанно с сектой, или члены секты изолировали его. И что, прежде всего, члены секты претендуют на то, чтобы вера Кирилла в Церковь, основанную Иисусом Христом, была бы обращена на человека, который основал эту группу и который сознательно или бессознательно ставит себя выше Самого Иисуса Христа.
Возникающие вопросы:
- Сказано ли в Новом Завете, что Иисус Христос – Бог? Иисус Сам говорит так о Себе? Как именно? Можешь ли ты привести отрывок, который доказывал бы это? Есть ли какие-нибудь намеки на это в Ветхом Завете?
- Достоверны ли те цитаты из Евангелия, который приводит катехизатор, чтобы показать, что Иисус – не Бог? Что они значат? Доказывают ли они каким-то образом, что Христос – человек? Есть ли в Писание такое место, которое свидетельствовало бы об этом?
- Предстает ли Иисус в Евангелии как одно единое бытие, как одна единая личность? Действует ли Он как одна единая личность? Применимы ли понятия «личность» и «природа» для описания той Реальности, каковой является Христос? Как они используются? Что они означают? Значит ли это, что Иисусу нужно поклоняться только в Его божественности? Почему? Что значит человеческая природа в отношении к божественной?
- Что говорится о зачатии Христа в Евангелии? Есть ли в нем какой-то особый смысл? Свидетельствует ли оно о том, что Иисус есть Сын Божий? Каково различие между богосыновством Иисуса Христа и нашим богосыновством? И как они соотносятся друг с другом?
- Правильно ли говорить, что св. Мария – Матерь Божья? Почему? Какие привилегии Бог даровал Пресвятой Деве? Почему она получила эти привилегии? Признавать эти привилегии Девы Марии – значит то же, что обожествлять Ее? А что на счет воздаваемого Ей почитания? Почему мы говорим, что Она – наша Мать? Какую роль Она играет в жизни христианина?
- Правда ли, что жизнь христианина можно свести к следованию за Христом? Почему? Быть Богом и человеком одновременно значит иметь какую-то особую роль? Что значит быть Посредником? Какие аскетические последствия это подразумевает?
Библиография:
См. «Катехизис Католической Церкви», пп. 422-451, 456-478, 484-507, 2665-2669, 2673-2679.
Комментарий:
Наверное, есть много таких историй о вступлении в секту, которые не сильно отличаются от этой. И, разумеется, нетрудно убедиться, что во многих сектах с христианскими корнями (у секты из нашей истории вроде бы протестантские корни, хотя есть один нюанс, который позволяет утверждать, что она уже не является собственно христианской, поскольку отрицает божественность Христа) используются подобные тактики вербовки, как описанная выше. Все начинается со вполне «христианской» проповеди, достаточно неконкретной, с которой все мы (по крайней мере, католики) можем согласиться. Когда привлеченный таким образом человек начинает «втягиваться», обнаруживаются различия, и раскрывается истинная вера секты. Это такие паразиты христианства: они используют его…, чтобы увести из него людей.
Такие случаи показывают нам, насколько важно, чтобы центром нашей веры была тайна Христа. Все зависит от ответа на вопрос: Кто такой Иисус? От ответа, который мы дадим на этот вопрос, зависит все остальное.
Нет ничего удивительного в том, что цитаты из Евангелия приводятся в опровержение идеи о божественности Иисуса Христа. Сам Сатана использовал цитаты из Писания, когда искушал Господа. Естественно, на эти отрывки, как и на множество других, которые можно к ним добавить, ссылаются не впервые: их использовали еще в IV в. ариане, и все с той же целью: чтобы доказать, что Иисус не был Богом. И здесь важно помнить, что Св. Писание – не просто сборище оторванных друг от друга стихов. Это тексты, преподающие учение, которое содержит тайны, превосходящие наше понимание, и необходимо рассматривать все эти тексты вместе, чтобы суметь передать истины откровения. В данном случае тайна заключается в том, что Иисус из Назарета был и Богом, и человеком. Если мы станем цитировать только отрывки, доказывающие, что Он – Бог, то у слушателей может сложиться впечатление, что Христос – не человек. А если мы видим только отрывки, которые говорят нам о том, что Он – человек, то можем забыть о том, что Он – Бог. Именно такой фокус и проделывает «катехизатор». Он как будто заучивал только стихи, которые показывают нам Христа как человека и в которых Он как таковой ниже Бога.
Но есть и другие отрывки, в которых Иисус предстает перед нами как Бог. Есть весьма однозначные, такие, например, как начало Евангелия от св. Иоанна, где говорится, что «Слово было Бог» и «обитало с нами». Такая реальность Христа – одновременно и Бога, и человека – было чем-то слишком новым для иудеев, и нужно было открывать ее им постепенно и осторожно, как Иисус и поступал. И сами иудеи очень хорошо понимали то, чего теперь многие понять не в состоянии. Например, когда Господь говорил: «Прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин 8, 58), «Я и Отец – одно» (Ин 10, 30) или это величественное «Я» в ответ на вопрос Каиафы о том, Сын ли Он Божий (Мф 26, 64; Мк 14, 62; Лк 22, 70). Иудеи воспринимали это как богохульство, и, на их взгляд, такое богохульство (приравнивание себя к Богу) является достаточным основанием для того, чтобы приговорить Христа к смерти, что они и сделали. Т.е. иудеи – люди, слышавшие Его слова – понимали что Иисус хочет сказать, что Он – Бог. Все это должен был хорошо знать тот «катехизатор», хотя для Кирилла это, конечно же, было выше его понимания. Секты проповедуют свободное толкование Писания, распространяют Библии без пояснительных комментариев, а затем продают целые книги о значении каждой фразы…
В одной из брошюр появляются греческие слова, означающие «природа» и «личность». Этими понятиями пользовались епископы на первых соборах. И они пользовались греческими понятиями по вполне естественной причине: просто они говорили на греческом языке. Им нужна была точность, так как заблуждения заставляли искать ясных и однозначных выражений. Иисус Христос был единой Сущностью – Он говорил о Себе как о едином «Я», и в то же время Он был истинным Богом и истинным человеком (истинный человек значит человек во всех смыслах – с душой и телом). Лучший способ выразить это на любом языке – сказать, что Он – одна личность и две природы. До Своего воплощения Он был единой божественной Личностью – вторым Лицом Троицы со Своей божественной природой. В определенный момент Он взял на Себя – воспринял – также человеческую природу. И это не имеет никакого отношения к греческой философии, несправедливо критикуемой «катехизатором». Церкви приходилось защищаться от ересей, которые тогда появлялись, и поэтому она искала подходящих слов, таких как «природа» и «личность». Почти у всех ересей есть одна общая черта – это попытка заключить тайну в границы человеческого разума. И такую попытку мы видим в нашей истории: в брошюре утверждается, что католическое учение «противоречит элементарному здравому смыслу» (кстати, в этих словах ощущается также стремление устранить все сверхъестественное вообще). Это гордыня человека, не позволяющая ему заменить глагол «противоречит» на «превосходит».
Лучший способ убедиться, верит ли кто-то в Иисуса Христа – посмотреть, какую роль Он отводит Матери Господа. И тому есть очень простое объяснение: все касающиеся Ее истины веры являются производными от отношений с Ее Сыном, и все они основаны на том, что Она – Богоматерь. А Богоматерь Она потому, что Сын, Которого Она родила… – Бог. Это не делает Ее богиней, но ставит в поистине уникальное положение. И ради этой Своей роли Она – «благодати полная», Непорочная от самого Своего зачатия, Дева (Евангелие ясно говорит, что Она является таковой причем вовеки) – играет особую роль в Искуплении, Она – наша Матерь, и Она вместе со Своим Сыном на небесах.
Люди часто с добрыми либо злыми намерениями обманывают других. И такие, наверняка, были во времена св. Павла, потому что он сам написал: «Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу; ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно» (Кол 2, 8-9).
И, наконец, мы можем полагать, что именно потому, что Христос – Бог, наступила «полнота времен», когда Он родился, как учит нас тому Библия: «Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление» (Гал 4, 4-5). Если бы Он не был Богом, что мог бы придти кто-то после Него, чтобы восполнить Его учение. А можно посмотреть и с другой стороны: когда возвещается кто-то позднейший, проповедующий учение, которое изменяет Евангелие или якобы дополняет его, то едва ли можно настаивать на том, что Иисус – Бог. По той же логике вещей, последний становится выше всех предыдущих…, а, следовательно, выше самого Христа. Вот что мать Кирилла хотела ему сказать.
Или давайте взглянем с другой точки зрения: второе Лицо Пресвятой Троицы – Слово, и в этом Слове сказано все, потому что Оно совершенно, ибо Оно – Бог. Слово стало плотью, и обитало с нами: это Слово – Иисус.
По материалам: interrogantes.net
.
