30.03.2018
У Маши есть подруга Лена, которая последнее время достаточно отдалилась от христианской веры. Девушка не раз пробовала повлиять как-то на приятельницу, но та не только не слушала, но как будто даже начинала злиться, когда заходила речь на эти темы.
Однажды, прозанимавшись несколько часов у Маши, они принялись болтать о том о сем, и вдруг заговорили на тему смысла жизни. Наша героиня сказала тогда подруге, что совсем не хочет быть назойливой и занудной, но говорит по-дружески, желая лучшего. Она объяснила, что по-настоящему верит в то, что только Бог наделяет жизнь смыслом, что мы созданы для того, чтобы любить Бога – нашего Отца, что, только живя в благодати и стараясь любить, мы можем быть счастливы, и, даже если на первый взгляд все это и кажется слишком трудным, «на поверку оказывается иначе», потому что «Бог никогда не покидает нас Своей помощью».
Лена искренне поблагодарила Машу за заботу и сказала, что хочет рассказать кое-что такое, что рассказывают только друзьям и о чем она никогда никому не рассказывала. Оказалось, что ее отец – невыносимый человек, который много лет отравлял жизнь всей семьи, пока, наконец, не ушел из дому, оставив мать с расстроенными нервами. Каждый раз, когда девушка вспоминает об отце, она «чувствует отвращение, от которого не может избавиться, как бы ни старалась». Можно было бы сказать, что она ненавидит его. Лена не раз пыталась забыть о нем, ходила на исповедь, но, едва ей говорили, что нужно простить, ненависть возвращалась и становилась еще сильнее, так что все становилось только хуже. Был даже такой случай, когда девушка пошла к причастию сразу после исповеди, и вдруг перед глазами возник образ отца, и в итоге ей пришлось выйти из очереди, шедшей к священнику. В конце концов, у Лены опустились руки.
Она добавила, что быть такой, как Маша, вполне естественно, если есть нормальная семья и нет особенных проблем, но с ней все по-другому, и никто, кто сам не испытал такого, не может ее осуждать. К тому же, когда ей говорят, что Бог – наш Отец, то ее бросает в дрожь от одного только слова «отец»: «Знаешь, иногда я даже думаю, что никогда не выйду замуж, чтобы у моих детей, если они будут, не было отца». Если бы Бог действительно желал и ожидал от нее того, о чем говорила Маша, то непонятно, почему Он допустил такое и не помог ей: «По тебе видно, что ты становишься все лучше, но по мне… И не хочу даже строить какие-то серьезные планы, потому что я ни на что неспособна, у меня нет сил даже учиться: голова всегда занята другим». И именно поэтому Лена такая: она уже ни во что и ни в кого не верит.
Маша просто застыла от удивления, услышав все это. Такого девушка не ожидала и не знала, что сказать. В конце концов, она ответила, что ей нужно обдумать все услышанное, прежде чем ответить.
- Что значит, что христианин – это чадо Божье? Можно ли сказать, что основа христианской жизни – упование на Бога? Почему? Какие у нас есть причины для такого упования?
- Обращено ли призвание Божье к святости ко всем без исключения? Почему?
- Можешь ли ты оценить влияние мира, беса и плоти на описанную выше ситуацию?
- Есть ли разница между «чувствовать отвращение» и «ненавидеть»? Какая разница между эмоцией и злым поступком? И между чувством и согласием? И можно ли совладать с эмоциями, в том числе в случае, описанном выше? Как?
- Безвыходна ли эта ситуация с человеческой точки зрения? Может ли благодать как-то изменить ответ? Как? Позволяет ли существование благодати объяснить, почему Бог терпит зло? Что означают человеческий взгляд и сверхъестественный взгляд в этом случае?
- Действительно ли можно утверждать, что Лена использовала все необходимые средства? Какие сверхъестественные средства здесь необходимы?
- Почему Лене не хватает сил для каких-либо усилий? А Маша становится все лучше только из-за благоприятных обстоятельств и естественного взросления?
- Что бы ты сказал, услышав такую историю?
См. «Катехизис Католической Церкви», пп. 407-412, 460, 654, 897-913, 1716-1724, 1803-1804, 1812-1813, 1830-1832, 2012-2016.
Маша ведет себя вполне разумно, когда говорит, что ей нужно обдумать услышанное, прежде чем ответить. Спешка – плохой советчик. Если она поразмышляет (а это больше, чем подумать) над ситуацией, то, возможно, удастся найти правильный ответ на рассказ своей подруги.
У каждого человека есть личное достоинство, просто потому, что он человек. Но, кроме того, у каждого из нас есть и еще большее достоинство, которое дается нам в крещении, и это – статус детей Божьих. Это такое достоинство, о котором можно сказать, что оно скорее божественное, чем человеческое, потому что речь идет не просто о слове – «усыновление», а о подлинной сопричастности природе и жизни Бога. Благодать, изливаемая в наши души, делает возможным данный факт. Конечно же, это предполагает и дополнительную ответственность – обязанность жить как дети Божьи.
Усыновление – это особенный акт, как, например, уникально для каждого крещение, посредством которого Бог нас усыновляет. Это значит, что Бог нас принимает, призывает нас – каждого в отдельности: это божественное призвание, обращенное к каждому мужчине и каждой женщине, христианское призвание. Оно уникальное… и универсальное, потому что адресовано всем людям стать Его детьми. В описанном выше случае следовало бы разъяснить Елене, что ее антипатия к отцу понятна, но нельзя распространять ее на всех отцов. Совсем наоборот: эта антипатия настолько сильна, именно потому, что от отца обычно ожидают другого поведения.
Другими словами, неприязнь родилась не по отношению к отцу, а от того, что он разочаровал ее как отец. Однако, благодаря вере, которую она сохранила (а она ее сохранила, как можно заметить) Елена должна понять, что Бог – это Отец, Который не разочаровывает, не может разочаровать. Бог готовит лучшее для Своих детей и как добрый Отец обожествляет нас благодатью, отводя нам место в Своем собственном доме, т.е. на небесах, чтобы мы вечно пребывали в блаженстве, радуясь, прежде всего, Ему Самому: на такое могут надеяться только дети. То, что плохой отец смог причинить ей так много вреда, ясно показывает, насколько нужен хороший отец. Если не слишком примерный отец может так навредить, то сколько же добра может сделать хороший отец. И этот отец – никто иной, как Бог…
На первый взгляд может показаться, что наименование «отец» в применении к Богу отражает отношения между Творцом и Его творениями, по крайней мере, теми из них, которые, подобно человеку, обладают духом. Однако, когда Церковь говорит, что Бог – наш Отец, то не потому, что воспринимает Бога только как Творца. Есть что-то еще – более важное. Речь идет о божественном усыновлении и его последствиях для человека: сыновство по усыновлению. Бог усыновил нас, сделав нас Своими детьми. Но понятие «усыновления» оставляет место для двусмысленности. Это не то усыновление, какое принято в нашем мире. При обычном земном усыновлении мы говорим лишь о некоем внешнем акте: один человек признается сыном или дочерью другого, хотя на самом деле таковым не является. Бог может сделать большее, и Он делает нас Своими детьми в подлинном смысле этого слова: божественная реальность проникает в нашу сокровеннейшую суть, наделяя нас подобием Самого Бога– это освящающая благодать, которую мы впервые получаем в крещении. Иисус Христос заслужил ее для нас.
Статус детей позволяет нам осознать, какое упование мы должны возлагать на Бога и с каким доверием мы можем относиться к Нему: с доверием детей. Оно также проясняет требования христианской жизни: жизни, присущей детям Божьим. Поэтому слова: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5, 48) – это не просто сравнение, но и побуждение: дети должны походить на своего Отца. Статус детей – вот источник всеобщего призвания к святости.
И достижение этой полноты божественной жизни (святости), извечного предназначения человека, являются для детей Божьих их конечной целью, наполняющей смыслом их жизни.
Лена возражает: если Бог – ее отец, то как Он допустил то, что произошло с ней. И ее легко понять. Мы не станем надолго задерживаться здесь на этой проблеме, так как уже рассматривали ее на одном из предыдущих занятий. Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, нужно подумать, в первую очередь, о диспропорции между страданиями, которые могут выпасть на нашу долю на этой земле, и той славой, которая нас ожидает: хотя эту славу мы обретем только в вечности, уже сейчас можно понять, что все происходящее здесь несравнимо с радостью, которой не будет конца. Когда кто-то страдает ради того, чтобы добиться чего-то стоящего, то, добившись поставленной цели, он забывает о том, что ему довелось перенести, а, если и помнит, то обычно гордится этим. Вспомните, например, о каком-нибудь сложном предмете, который с трудом вам давался.
Ну и, кроме того, тоже ранее мы уже говорили об искупительной ценности человеческих страданий: это предложение приобщиться ко Кресту Господа…, чтобы затем приобщиться и к Его славе. Кроме того, Бог в Своем провидении использует такие трудные для нас обстоятельства, чтобы приблизить души к Себе: невзгоды – это призыв искать в Боге прибежище и крепость, которые нам нужны. Можно возразить, что все это, конечно же, правда, но правда и то, что в ситуации страдания об этом, как правило, не думают: такие мысли приходят уже после того, как страдание прекратится. И это тоже верно, но именно поэтому нужно просить (Лену в вышеописанном случае) о вотуме доверия: о вере и надежде.
Лена считает, что в ее ситуации это невозможно, тем более что она ведь пыталась. И разве она не права? Разве исправить эту ситуацию не выше человеческих сил? И да…, и нет. Если так формулировать вопрос, то да: это выше человеческих сил. Но рассчитывать нужно не только на них. Бог призывает нас жить как Его дети – призывает нас к святости: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5, 48), и это превышает наши человеческие возможности. Однако, ставя перед нами новую цель, Он дает нам и средства для ее достижения: благодать несет с собой божественную помощь, которая конкретным образом проявляется во влитых добродетелях и дарах Святого Духа. «И верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил» (1 Кор 10, 13). Или иначе: то, что недостижимо одними лишь человеческими силами, становится достижимым, если пользоваться средствами сверхъестественными. А это, прежде всего, участие в таинствах и молитва. Маша говорит правильно: когда что-то кажется непреодолимым, то нужна благодать и немного терпения, и «на поверку оказывается иначе». И это, конечно же, не зависит от обстоятельств.
В любом случае, не стоит забывать, что среди средств, имеющихся у божественного провидения, есть и «люди»: Бог пользуется людьми как Своими орудиями: та помощь, которую мы можем оказать, включена в божественные замыслы спасения. Так что обязанность ответить на обращенное к нам божественное призвание касается не только нашей жизни, но и чужих жизней.
То, что Лене говорили в исповедальне, было, без сомнения, верным. Но оказалось недостаточным: священник подсказывал ей, что делать, но не как. И это лишь усугубляло смятение Елены. К счастью, ее подруга Маша дала ключ. Будучи подругой Лены, сумела внушить ей надежду («Бог никогда не покидает нас Своей помощью»), и таким образом Маша завоевала ее доверие и тем самым сделала первый шаг к решению проблемы. Ведь то, что Елена закрылась в себе, никому не доверяя, могло привести только к тому, к чему уже вело: к прогрессирующему ухудшению ее состояния – не только сверхъестественного, но и чисто человеческого. Маша не сказала этого подруге, но, несомненно, частью той помощи, которой «Бог никогда не покидает нас» была и… сама Маша.
Итак, христианская жизнь требует многого, очень многого. Было бы бессмысленно это отрицать. Так что права ли Маша, когда говорит, что, хотя на первый взгляд все кажется слишком трудным, «на поверку оказывается иначе»? Да: хорошо сказано, это правда. Сначала все кажется слишком трудным, так как то, что от нас требуется, видится яснее, чем помощь, которая нам дается, чтобы это выполнить. Но с этой помощью требуемое, хотя и не всегда бывает легким, но все-таки оказывается возможным. Эта помощь незрима, но действенна: та же благодать, которая превращает нас в детей Божьих, помогает нам вести себя как таковые. Именно поэтому, помимо других причин, так важно жить в благодати Божьей: без нее христианская жизнь недоступна, с ней же, при наличии усилия с нашей стороны, она расцветает. Поэтому Лена и видит, что ее подруга становится все лучше. Но она не понимает одного: это не дело чисто человеческих сил, чисто человеческой воли. Она не «видит» благодати: не видит сверхъестественного.
Вне всякого сомнения, есть препятствия; в этой борьбе есть и враги. Их традиционный перечень выглядит так: «мир, бес и плоть». Не какие-то безличные «обстоятельства» усложняют жизнь в благодати. У врага всегда есть личность: приведенные выше понятия – это дьявол, другие люди и ты сам.
Слово «мир» может пониматься в разных значениях. В случае, который мы здесь рассматриваем, оно имеет достаточно негативный смысл, означающий человеческое окружение, толкающее ко греху, что, к сожалению, было частым явлением во все времена. Это окружение должно было бы побуждать нас к добру, но нередко подстрекает к злу. В истории Лены речь идет об одном из таких окружений, которые оказывают наибольшее влияние на человека: о семье. И сразу же бросается в глаза, насколько разные у двух девушек семьи… И разные последствия.
Дьявол существует и действует. Его цель – искушать ко злу, прежде всего, с помощью образов, потому что у него есть доступ (Бог допускает это) к воображению, но не к воле. Демон, как мы уже видели в ходе другого занятия, является личностным бытием, падшим ангелом. У него есть сила, которую Бог позволяет ему иметь. То, что он может – это соблазнять, внушать нашему воображению зло. Его действие трудно оценить, так как в дело вступают и другие факторы, также толкающие нас ко злу, но он точно выполняет свою роль… и искушает: он искушал Самого Христа! Нелегко определить, в какой мере причиной искушений является влияние сатаны, а в какой – наша собственная склонность ко злу. Обычно он старательно маскируется, чтобы остаться неузнанным, но в истории Елены мы видим нечто, что вряд ли можно приписать нашей похоти и что, напротив, отдает характерным «запашком» преисподней: тот образ, который неожиданно возникает перед ее глазами в очереди к причастию сразу же после исповеди.
И, наконец, «плоть», под которой понимается не только чувственность: этот термин относится к той внутренней склонности, которая является следствием первородного греха и подталкивает человека ко злу. Как последствие первородного греха часто бывает, что наши эмоции вырываются из-под контроля и стремятся ко злу. И у Елены такая эмоция – ненависть, уже будто бы неконтролируемая. Но лишь до некоторой степени. Все дело в том, что Лена, не осознает разницу между чувством и согласием, а также то, что зло, т.е. безнравственное – это второе (согласие), но не первое (чувство). За чувство ответственны эмоции, а за согласие – воля. Понимание различия между ними вполне помогло бы Лене, так как она перестала бы терзаться, и ей было бы легче справиться с этой ситуацией.
Не всякая склонность ко злу исходит от плотских устремлений. Худшая склонность – это гордыня, надменное желание утвердить собственное «я» превыше всего прочего, превыше других людей и Бога.
Как для воспитания, так и для спокойствия совести особенно важно умение отличать искушение от греха. Первое «чувствуется», а второй – «соглашается». Нет греха без согласия, а, чтобы грех был тяжким, необходимо ясное понимание и полное согласие: абсолютно свободный акт. Но даже самые ужасные чувства, которые мы могли бы себе представить, не становятся грехом, если человек не соглашается с ними. Заблуждаться в этой сфере – нормально. Так бывает из-за пробелов в христианском воспитании. Но это может привести к очень плохим последствиям: человек, например, сдается перед лицом искушения, полагая, что грех неизбежен. Именно это произошло с Еленой, если говорить о ненависти. Чтобы был совершен грех, недостаточно просто «чувствовать» ненависть – нужно добровольно ее принять, а это не одно и то же. Первое может не поддаваться нашему контролю, но второе контролируемо. Хорошее понимание этой темы полезно не только с нравственной точки зрения, но и с психологической: как мы видим в случае с Леной, ошибки такого рода легко могут порождать навязчивые идеи.
Что же касается Маши, у нее в этом вопросе все в порядке. Кроме того, она вела себя благоразумно: в такой деликатной ситуации, если не знаешь, что сказать, то лучше подумать немного и ответить позже, чем в спешке ляпнуть первое, что придет в голову, рискуя добиться противоположного результата.
На самом деле, ответить здесь не слишком трудно. Следует только объяснить то, что Маша уже говорила подруге раньше, только более детально и с применением к ее конкретной ситуации. И настаивать. Естественно, посоветовать Лене найти духовного наставника в лице какого-нибудь священника – это, по крайней мере, в данном случае, скорее необходимо, чем просто полезно.
И еще одна последняя мысль позволяет нам лучше понять, что значит, что Бог – это Отец, любящий Своих детей и заботящийся о них. Лене нужна помощь, но она закрыта для благодати. Девушка сетует, что Бог не помогает ей. Но это не правда. Он не только ниспосылает ей внутреннюю помощь (так называемые «действительные благодати»). Ей нужен кто-то, и потому Бог посылает ей… Машу.
По материалам: interrogantes.net
.
