Активисты культуры смерти возвращаются к своей работе по всему миру, направленной на продвижение эвтаназии, прибегая к эмоциональным аргументам, чтобы заглушить весомые причины, по которым не следует ее легализовывать.
«Подразделения центра Дона Орионе де Бергамо дают прибежище более чем двумстам пациентам с ограниченными возможностями, среди которых около двадцати находятся в так называемом «вегетативном состоянии».
Джан Баттиста Гвидзетти ответственен за специализированное обслуживание 24 больных в т.н. «вегетативном состоянии» в центре Дона Орионе де Бергамо, где он со своей командой, круглосуточно ухаживает за ними. «Я не выношу этого определения («вегетативные больные» – прим.), ведь речь идет не о моркови или древесных стволах, а о мужчинах и женщинах, которые не потеряли своего людского онтологического достоинства, и не превратились в один из видов растений. Это люди, перенесшие повреждение мозга травматического, геморрагического или аноксического характера. Они не в коме, они могут открывать и закрывать глаза, глотать, спать, просыпаться, зевать, кричать, но согласно определению вегетативного состояния, их бодрствование не сопровождается наличием сознания. Однако, не всегда это правда; у всех людей – у кого-то больше, у кого-то меньше – есть способность взаимодействовать с окружающей средой. Но, прежде всего, это не терминальное состояние жизни, а загадочные условия жизни, которые могут эволюционировать и удивить любые диагнозы».
Джан Баттиста Гвидзетти в центре Дона Орионе де Бергамо (Италия) на фотографии сделанной несколько лет назад
Уход и помощь
Биологическое завещание
Гвидзетти – наиболее выслушиваемый журналистами врач, когда они проверяют те редкие случаи, когда люди пробуждаются от своего «вегетативного состояния». Его книга «Terry Schiavo e l’umano nascosto» (издательство: Società Editrice Fiorentina) полна ответов на вопросы, касающиеся тайны условий, в которых живут люди, которые внешне далеки от мира здоровых людей.
Терри Скьяво (1963-2005) (на фото внизу) умерла от обезвоживания после долгого судебного спора между ее мужем, который хотел отключить ее от приборов жизнеобеспечения и ее родителями, которые хотели заботиться о ней. В своей книге Д-р Гвидзетти собрал множество материалов по этому делу.
Д-р Сильви Менар, онколог, коренным образом изменившая свои взгляды на эвтаназию после того, как сама стала страдать от рака.
«Отключение [от приборов] уже считается законным на терминальной стадии болезни и в случае серьезно ограниченных в действиях людей, как те, что находятся в центре Дона Орионе. Тех, чья жизнь предположительно продлится еще 10, 15, 20 лет, по сути, приговаривают к смерти. С каких пор, доступ ко врачу, который убивает тебя, стал правом или возможностью для больного?» – задается вопросом доктор Гвидзетти.
DJ Fabo и покинутость
По словам прокуратуры, которая запросила архив дела о незаконном оказании помощи при совершении самоубийства, осуществленной Марко Каппато по отношению к Фабиано Антониани (диджею Фабо), эта помощь становится законной, если осуществляется с целью поддержать право на человеческое достоинство диджея, который, если бы ему отказали в уходе, оставив умирать, «обязательно пережил бы медленную агонию, не поддающуюся исчислению». Похоже, что те, кто в эти дни призывает к «достойной смерти», используют в качестве оружия страх человека перед болью и болезнью, заглушая тем самым любые возражения, и недостойным, манихейским способом, подавляя любые дебаты. «[Но, на самом деле], единственный страх, который испытывают люди, – и я говорю это как врач, который прежде, чем работать в [центре] Дона Орионе много лет был семейным врачом, – это страх терапевтической покинутости, страх остаться в одиночестве. В своей карьере я встречал людей, которые были не готовы позволить себя оперировать или следовать определенному лечению, но никогда и никто не хотел препятствовать заботливому отношению, именно из страха остаться наедине со своей собственной болью. Это вполне реально и свойственно людям. [Поэтому] в этом отношении я говорю, что сегодня боль можно контролировать почти во всех случаях; и существует лишь ничтожный процент пациентов, для которых, на заключительном этапе их жизни, требуется прибегать к глубокой седации» – говорит д-р Гвидзетти.
Не существует анестетика для жизни
Врач объясняет, что существует паллиативное лечение, сотни препаратов, от простых анальгетиков до препаратов на основе конопли, абсолютно эффективных, и поэтому те, «кто подстрекает к коллективному страху от “невыразимого страдания” никогда не входили в больницу для терминально больных, или же, войдя в нее, лгали, зная, что лгут». Д-рГвидзетти пользуется алгологией (наукой о боли) постоянно: «Веронези утверждал, что находящиеся в вегетативном состоянии больные, по причине серьезных повреждений в коре головного мозга, не могут чувствовать боли. Это не так. Они испытывают боль так же, как и «здоровые», боль от почечных колик, боли в суставах. Они чувствуют боль и превозмогают ее, не существует анестетика для жизни. Но не называйте это агонией. Слова имеют вес. Напротив, как же мы назовем прививку веществом, которое вызывает смерть или приостановку того, что поддерживает жизнь?».
«Скажите ему, что я счастлива»
В 2011 году, в центре Дона Орионе, как раз в то время, когда в Палате депутатов обсуждалось биологическое завещание и «необратимое вегетативное состояние», многолетняя тишина была нарушена сообщением, которое одна женщина направила своему мужу: «Скажите ему, что я счастлива». Это было непредвиденное событие после того, как ей сделали позвоночную инъекцию вещества, использующегося для борьбы со спастичностью. После чего Лучия научилась общаться и играть на компьютере. Подобно Лучии, Доменико и Мауро, после того, как им поместили датчики на черепе, смогли выполнять простые команды под руководством, или же двигать ракеткой для пинг-понга по экрану компьютера.
Терапевтические жесты
Те, кто говорит о «сладкой смерти» для людей в вегетативном состоянии, вероятно, никогда не видел их; никогда не видел отношений, которые еще можно построить с ними; никогда не видел, как можно заботиться о них, гарантируя им максимально возможный комфорт. «Наша история – очень простая история заботы, с низким технологическим содержанием, но с высокой человеческой поддержкой, когда знаешь, что не можешь вылечить, – мы не наивны, – но всегда можешь заботиться, никогда не впадая в дистаназию или же терапевтическую или диагностическую покинутость. Это – забота, которая стремится построить отношения, ведь всегда можно построить отношения; дать ответ на их конкретные ежедневные физические потребности; лечить патологии, которые появляются; предотвращать развитие осложнений, связанных с неподвижностью; облегчать боль, когда она появляется. Это простые жесты: мытье, одевание, помещение на инвалидное кресло, кормление – но они осуществляются в контексте крепких отношений, и могут благоприятствовать, даже по прошествии долгого времени, их способности к взаимодействию с людьми и окружающей средой. Это жесты заботы, которые могут стать терапевтическими».
Сделано на основе перевода с итальянского на испанский Элены Фачча Серрано
По материалам: Religión en Libertad
