Явление Воскресшего Деве Марии (Ил Греко)

Предание настаивает на том, что Матери Иисуса все же довелось еще здесь, на земле, лично встретиться с воскресшим Сыном.

В Евангелии от св. Иоанна дважды (20, 30 и 21, 35) говорится, что Иисус после Своего воскресения сотворил среди учеников множество «других» знамений и чудес, о которых не рассказывает Библия. Евангелист даже добавляет, что, если записать все деяния Спасителя, то «и самому миру не вместить бы написанных книг» (21, 25).

Каждое Евангелие по-своему рассказывает о явлениях Воскресшего, и св. Павел тоже приводит их краткий перечень (1 Кор 15, 4-9). Св. Марк утверждает, что Иисус явился сначала Марии Магдалине (Мк 16, 19-20), св. Матфей – что Марии Магдалине и «другой Марии» после их встречи с ангелом, а затем еще в Галилее апостолам, которым поручает миссию благовествования (Мф 28).

У св. Луки ангел говорит с Марией Магдалиной, Иоанной и Марией, матерью Иакова, а затем Сам Иисус является двум ученикам по пути в Эммаус. Они спешат обратно к одиннадцати апостолам, и те сообщают им, что Господь уже являлся св. Петру. И пока те два ученика еще рассказывают в ответ свою историю, Иисус является всем, кто был там (Лк 24, 33-53).

В Евангелии от св. Иоанна Иисус является чаще, чем у других: сначала Марии Магдалине, потом апостолам без св. Фомы, неделей позже опять апостолам, но уже со св. Фомой, потом пяти апостолам и «двум другим из учеников Его», когда они как раз ловили рыбу в Тивериадском море (Ин 21). Св. Павел совсем не упоминает женщин. Он говорит лишь о явлениях св. Петру, «двенадцати» (что интересно, поскольку Иуда Искариот уже умер), более чем пятистам человек одновременно, а затем св. Иакову.

Разница в рассказах евангелистов и апостола Павла немного сбивает с толку, и исследователи предлагают ряд различных реконструкций хронологии. Была ли Мария Магдалина одна, как следует из текстов св. Марка и св. Иоанна? Почему нет описания первой встречи св. Петра с воскресшим Иисусом? Как так случилось, что авторы Евангелий никак не вспоминают о таком событии, как явление Христа пятистам ученикам? Все это озадачивает и вызывает определенные вопросы.

Например: что на счет Пресвятой Девы Марии? Она не упомянута ни в одном из текстов о явлениях Господа после Его воскресения. В чем дело?

Предание настаивает на том, что Матери Иисуса все же довелось еще здесь, на земле, лично встретиться с воскресшим Сыном. В этом были уверены шесть учителей Церкви. Св. Викентий Феррер, великий доминиканский проповедник, говорил верующим, что человек, считавшийся погибшим, но переживший кораблекрушение, сначала скажет своей матери, что жив, и лишь затем пойдет к друзьям. И он был уверен, что совершенный Сын совершенной Матери должен был сказать ей первой. Ему вторили св. Бригитта Шведская и, как известно, св. Игнатий Лойола в его «Духовных упражнениях».

Св. Иоанн Павел II уделял особое внимание этому предполагаемому явлению Христа Своей Матери после воскресения. Он отмечал, что ее не было в числе тех женщин, которые шли ко гробу чтобы помазать тело Иисуса ароматами и мазями, приготовленными ими в Страстную пятницу.

Где же была Мария? Почему она не пошла с ними? И святой Папа заключает, что Девы не было с ними, потому что она знала, что Христос воскрес из мертвых. Откуда она знала?

Св. Иоанн Павел II вслед за прочими святыми предполагал, что Иисус уже явился ей. Подобно св. Викентию Ферреру, он не мог себе представить, чтобы Господь пренебрег Матерью, «да будет» которой сыграло ключевую роль в истории спасения и которая благодаря этому «да будет» стала первой христианкой. Первой христианкой, потому что она первая уверовала в Сына Божьего, Христа, облекшегося в плоть в ее утробе. Вот почему Елизавета восхваляет ее как «блаженную Уверовавшую» (Лк 1, 45).

Эта догадка о явлении Христа Его Матери – не вопрос догмата. Это пример творческого мышления, пользуясь которым святые озаряли нашу традицию. Возможно, кто-то скажет: «Мне незачем думать о таких вещах. Буду держаться только того, что написано».

Никто никого не заставляет пересмотреть свою веру. Однако уместность размышления над этим внебиблейским, личным опытом Марии, о котором интуитивно говорил целый сонм святых, и его созвучие с перспективой воплощения, придающей большую ценность человечности Христа со всеми ее мыслимыми последствиями, может быть источником «живой радости», как сказал однажды св. Игнатий, «в виду великой славы Христа, Господа нашего».

Кроме того, этот прославленный святой и основатель ордена иезуитов учил, что такое размышление может помочь нам разглядеть «служение утешения, которое несет Христос, Господь наш», и дать право «сравнивать это утешение с тем, как друзья утешают друг друга».

Во второй прелюдии к размышлению Игнатия Лойолы над этой встречей Иисуса и Марии святой просит нас представить себе ту мизансцену, обстановку того места, где живет Мария и где мы можем ее вообразить. Мне кажется, что, помимо материальных деталей (св. Игнатий говорит о комнате, в которой Мария живет и молится), здесь важна и эмоциональная составляющая.

По-моему, она включала в себя и человеческое воспоминание Иисуса об одном случае из Его служения: Он встретил тогда у городских ворот вдову, оплакивающую своего единственного сына. При виде ее горьких слез Его охватило сострадание, и Он велел ей не плакать. И вернул сына матери. То, что произошло за стенами Наина, было подготовкой к Его встрече с собственной Матерью. И вновь Иисус вернул Матери Сына. И вновь, я уверен, попросил ее не плакать.

Монс. Ричард К. Энтолл