АПОСТОЛЬСКОЕ УВЕЩЕВАНИЕ

«C’EST LA CONFIANCE»

СВЯТОГО ОТЦА
ФРАНЦИСКА

ОБ УПОВАНИИ НА МИЛОСЕРДНУЮ ЛЮБОВЬ БОЖЬЮ

К 150-ой ГОДОВЩИНЕ
СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ
СВ. ТЕРЕЗЫ МЛАДЕНЦА ИИСУСА И СВЯТОГО ЛИКА

1. «C'est la confiance et rien que la confiance qui doit nous conduire à l'Amour!»: «Именно доверие и ничто иное – только доверие ведет нас к любви!»[1]

2. В этих столь сильных словах св. Терезы Младенца Иисуса и св. Лика сказано все, резюмирован гений ее духовности, и их одних достаточно, чтобы объяснить, почему она была провозглашена учителем Церкви. Только доверие и «ничто иное», нет иного пути, который привел бы нас к Любви, дарующей все. В доверии источник благодати переполняет нашу жизнь, Евангелие воплощается в нас и превращает нас в каналы милосердия для братьев.

3. Это доверие поддерживает нас каждый день и даст нам устоять на ногах перед взором Господа, когда Он призовет нас к Себе: «На закате этой жизни я предстану перед Вами с пустыми руками, поскольку не прошу Вас, Господи, подсчитывать мои дела. На всякой нашей праведности есть пятна в Ваших глазах. Потому желаю облечься в Вашу праведность и получить от Вашей Любви в вечное владение Вас Самого».[2]

4. Терезочка – одна из самых известных и любимых святых во всем мире. Как и св. Франциска Ассизского, ее любят даже нехристиане и неверующие. UNESCO признало ее одной из самых значимых фигур современного человечества.[3] Нам было бы полезно глубже познакомиться с ее наследием, отмечая 150-летие со дня ее рождения в Алансоне 2 января 1873 г. и столетие со дня беатификации.[4] Но мне не хотелось публиковать это увещевание ни к одной из этих годовщин, ни ко дню ее памяти, чтобы послание не осталось в рамках юбилеев и воспринималось как часть духовной сокровищницы Церкви. Дата публикации, день памяти св. Терезы Авильской, должна характеризовать св. Терезу Младенца Иисуса и св. Лика как зрелый плод реформы Кармила и духовности этой великой испанской святой.

5. Ее земная жизнь была короткой — всего двадцать четыре года, и простой, как и любая другая, и она провела ее сначала среди родных, а затем в лизьеском Кармиле. Необычайный заряд света и любви, который излучает ее личность, стал виден сразу после ее смерти благодаря опубликованным сочинениям и бесчисленным милостям, обретенным верующими, призывавшими ее.

6. Церковь быстро признала чрезвычайную ценность ее свидетельства и оригинальность евангельской духовности Терезы. Она встречалась с Папой Львом XIII во время паломничества в Рим в 1887 г. и попросила у него позволения вступить в Кармил в пятнадцать лет. А вскоре после ее смерти св. Пий X настолько проникся огромной духовной высотой полета этой личности, что назвал ее величайшей святой современности. Провозглашенная достойной почитания в 1921 г. Бенедиктом XV, который восхвалял ее добродетели, именуя их «малым путем» духовного детства,[5] сто лет назад она была беатифицирована, а затем канонизирована 17 мая 1925 г. Пием XI, поблагодарившим Господа за то, что  ниспослал ему тот дар, что Тереза Младенца Иисуса и св. Лика стала «первой блаженной, которую он возвел до алтарного почитания, и первой канонизированной им святой».[6] Тот же Папа объявил ее покровительницей миссий в 1927 г.[7] В 1944 г. ее причислил к покровителям Франции досточтимый Пий XII,[8] не раз высказывавшийся на тему духовного детства.[9] Св. Павел VI любил вспоминать свое крещение, полученное 30 сентября 1897 г. – в день смерти св. Терезочки, к столетию со дня рождения которой он направил епископу Байе и Лизье послание, посвященное ее учению.[10] В ходе своей первой апостольской поездки во Францию в июне 1980 г. св. Иоанн Павел II посетил посвященную ей базилику, а в 1997 г. провозгласил ее учителем Церкви,[11] причислив ее впоследствии к «знатокам scientia amoris».[12] Бенедикт XVI вернулся к теме ее «науки любви», предложив ее как «руководство для всех, особенно для тех, кто в народе Божьем выполняет служение богословов».[13] Наконец, мне досталась радость канонизировать ее родителей – Людовика и Зели в 2015 г. в ходе синода на тему семьи, а недавно я посвятил ей катехизическое поучение из серии на тему апостольского рвения.[14]

1. Иисус для других

7. В выбранном ею монашеском имени на первый план выходит Иисус «Младенец», что указывает на тайну воплощения, и «святой Лик», т.е. Лик Христа, отдающего Себя вплоть до смерти на кресте. Она – «св. Тереза Младенца Иисуса и св. Лика».

8. Тереза все время «дышит» именем Иисуса: это проявление любви до самого последнего вздоха. Она даже выгравировала в своей келье такие слова: «Иисус – моя единственная любовь». Так она истолковала кульминационное утверждение из Нового Завета: «Бог есть любовь» (1 Ин 4, 8. 16).

Миссионерская душа

9. Как и при любой подлинной встрече со Христом, этот опыт веры толкал ее на миссию. Тереза смогла определить свою миссию следующими словами: «На небесах я желала бы того же, что и на земле: любить Иисуса и внушать любовь к Нему».[15] Она писала, что вступила в Кармил «ради спасения душ».[16] Таким образом, она не представляла себе своего посвящения Богу без служения благу братьев. Она разделяла милосердную любовь Отца к грешнику-сыну и Доброго Пастыря к потерявшимся, ушедшим далеко и раненным овцам. Потому-то ее и почитают как покровительницу миссий, учителем евангелизации.

10. Последние страницы «Истории одной души»[17] стали ее миссионерским завещанием. Они отражают ее понимание евангелизации посредством притяжения,[18] а не давления или прозелитизма. Стоит прочитать, как она сама  выражает это свое представление: «“Привлеки меня”, да побежим мы на аромат Твоих благовоний. О, Иисусе, значит ничего и не нужно больше говорить: привлекая меня, привлеки и души, которые люблю. Такие простые слова: “привлеки меня”, и все. Понимаю, Господи, что, когда душа пленяется пьянящим запахом Твоих духов, она не может бежать к Тебе одна, а увлекает за собой все души, которых любит: и это происходит безо всякого принуждения, без напряжения как естественное следствие ее влечения к Тебе. Как стремительный поток, бросающийся в океан, увлекает за собой все, на что наталкивается по пути, так, мой Иисусе, душа, ныряющая в безбрежный океан Твоей любви, увлекает за собой все сокровища, которые имеет… Господи, Ты знаешь, что у меня нет иных сокровищ, кроме душ, которых Тебе было угодно соединить с моей».[19]

11. Здесь она цитирует слова, с которыми невеста обращается к жениху в Песни Песней (1, 3-4), следуя глубинному толкованию двух учителей Кармила – св. Терезы Иисуса и св. Иоанна Креста. Жених – это Иисус, Сын Божий, слившийся с нашей человечностью в воплощении и искупивший ее на кресте. На нем из своего пробитого ребра Он произвел в этот мир Церковь – Свою возлюбленную Невесту, за которую отдал жизнь (ср. Еф 5, 25). Поразительно, что Терезочка, уже сознававшая близость смерти, живет не этой тайной, замкнувшись в себе самой и ища только утешения, а пылким апостольским духом.

Благодать, избавляющая нас от самозамкнутости

12. Нечто подобное происходит и тогда, когда речь заходит о действии Святого Духа, сразу же приобретающем миссионерский смысл: «Вот моя молитва: прошу Иисуса вовлечь меня в огонь Его любви, так тесно соединить меня с Собой, чтобы Он жил и действовал во мне. Чувствую, что чем больший огонь любви воспламенит мое сердце, тем настойчивее буду говорить: “Привлеки меня”, и тем больше душ, сблизившихся со мной (убогим и маленьким безполезным железным ломом, если только отдалюсь от божественной печи), быстро устремятся к истоку благовоний Своего возлюбленного, потому что воспламененная любовью душа не может оставаться  без дела».[20]

13. В сердце Терезочки благодать крещения превратилась в стремительный поток, впадающий в океан любви Христовой и увлекающий с собой множество сестер и братьев, что стало особенно ощутимо после ее смерти. Ведь она обещала «дождь из роз».[21]