В первом чтении (см. Лев 13, 1-2. 45-46) и Евангелии (ср. Мк 1, 40-45) упоминается проказа: болезнь, влекущая за собой постепенное разложение человеческой плоти и, к сожалению, все еще чреватая кое-где исключением из общества. Проказа и изгнание: вот две болезни, от которых Иисус хочет избавить того человека, которого встречает в Евангелии. Задумаемся над положением последнего.
Прокаженному приходится жить за городом. И без того истерзанный болезнью, он не находит помощи у сограждан, которые бросили его на произвол судьбы, и это отчуждение и отверженность еще больше его ранит. Почему же люди отвернулись от него? Из страха – прежде всего, из страха заразиться и кончить тем же: «Только бы с нами не произошло того же! Не будем рисковать, лучше держаться от него подальше!» Страх. Затем из-за предрассудков. «Такая страшная болезнь – это, наверняка, кара Божья ему за какой-то его грех, – таково было всеобщее предубеждение. – Так что если он заслужил такое, то и поделом!» Предрассудки. И, наконец, из-за превратной религиозности: в те времена считалось, что прикосновение к мертвому делает нечистым, а прокаженные были людьми, на которых плоть «умирала еще при жизни». Так что, как тогда думали, коснуться их значило бы стать такими же нечистыми, как они. Вот искаженная религиозность, которая строит барьеры и губит благочестие.
Страх, предрассудки и превратная религиозность: вот три причины великой несправедливости, три «душевные проказы», обрекающие на страдания слабого, которого отбрасывают, как какой-то брак. Братья и сестры, не стоит думать, что подобное осталось где-то в прошлом. Сколько страдающих людей мы видим на тротуарах наших городов! И сколько страха, предрассудков и непоследовательности даже в поведении тех, кто верит и называет себя христианами, продолжают еще сильнее ранить таких людей! И в наши дни есть столько изгнанных, столько барьеров, которые следует сломать, столько «проказы», которую нужно излечить. Как? Чем излечить эту болезнь? А что делает Иисус? Он делает две вещи: касается и исцеляет.
Во-первых, прикосновение. Иисус в ответ на крик о помощи прокаженного (ср. ст. 40), проникается состраданием, останавливается, протягивает руку и прикасается к нему (ср. ст. 41), хотя и знает, что, сделав это, Сам станет «отверженным». Более того, парадокс здесь в том, что стороны поменяются местами: больной после исцеления пойдет к священникам, и будет принят обратно в общину, а Иисус больше не сможет войти ни в одно селение (ср. ст. 45). Так что Господь мог бы и не прикасаться к тому человеку: было бы достаточно исцелить «дистанционно». Но не таков Христос, Его путь – это путь любви, которая сближается со страдающим, вступает с ним в контакт, касается его ран. Близость Божья. Иисус близок, Бог близок. Наш Бог, дорогие братья и сестры, не остался далеко на небесах, а стал человеком в Иисусе, чтобы коснуться нашей нищеты. И перед лицом самой страшной «проказы» – проказы греха, Он, не колеблясь, умер на кресте за городскими стенами, отвергнутый, как грешник, как прокаженный, чтобы коснуться дна нашей человеческой реальности. Как писал когда-то один святой, «стал прокаженным ради нас».
А мы, вроде бы любящие Иисуса и идущие за Ним, способны ли, как Он, «коснуться»? Это нелегко, и мы должны быть бдительны, когда в сердце пробуждаются инстинкты, противоположные Его сближению и Его самодарованию: например, когда мы дистанцируемся от других, заботясь о себе, когда стискиваем свой мир в стенах нашего «благополучия», когда считаем, что проблема всегда и исключительно в других… Если мы замечаем в себе такое, то лучше было бы поостеречься, потому что диагноз очевиден: это «душевная проказа» – болезнь, лишающая нас чуткости любви и сострадания, разлагающая нас «гангреной» эгоизма, предвзятости, равнодушия и нетерпимости. Поостережемся, братья и сестры, потому что, как и в случае с первыми пятнами проказы, которые появляются на коже на ранней стадии болезни, если сразу ничего не предпринять, то инфекция будет разрастаться и погубит весь организм. Как же нам уберечься от такого риска? Как оградить свои души от такой болезни? Где лекарство?
В этом нам поможет вторая вещь, которую делает Иисус: Он исцеляет (ср. ст. 42). Его «прикосновение» означает не только близость, но и на начало исцеления. И близость – это стиль Бога: Он всегда близок, сострадателен и ласков. Близость, сострадание и ласка: таков стиль Бога. А мы открыты для них? Потому что, лишь позволив Иисусу прикоснуться к нам, мы исцеляемся внутренне, в сердце. Если мы позволяем Ему касаться нас в молитве, поклонении, если позволяем Ему действовать в нас посредством Своего слова и таинств, Его прикосновение реально изменяет нас, исцеляет от греха, освобождает от затворов, которыми мы сами заперли себя, уводит за пределы всего того, что мы могли бы сделать сами по себе своими силами. Наши раны на сердцах и душах, наши духовные болезни нужно принести Иисусу: и это делает молитва, но не абстрактная, состоящая только из формул, которые мы просто повторяем, а молитва искренняя и живая, возлагающая к ногам Христа наши несчастья, слабости, заблуждения и страхи. Подумаем-ка и спросим самих себя: даю ли я Иисусу прикоснуться к моим «проказам», чтобы Он исцелил меня?
Ведь с «прикосновением» Иисуса возрождается все лучшее в нас самих: воссоздается сердечная ткань, кровь наших творческих порывов восстанавливает свой бег, исполнившись любви, раны прошлых ошибок заживают, а кожа отношений вновь обретает свою здоровую и природную упругость. И к нам возвращается та красота, которая есть в нас, которая и есть мы сами – красота тех, кого любит Христос. Мы заново открываем для себя радость самодарования другим – без страхов и предрассудков, без религиозности, которая анестезирует чувства и гнушается плотью брата, и в нас вновь набирает свою силу способность любить без всякого расчета и всякой выгоды.
И тогда, как сказано на одной из прекраснейших страниц Писания (см. Иез 37, 1-14), из долины высохших костей восстанут живые тела, и возродится народ спасенных, община братьев. Но не стоит обманывать себя и думать, что это чудо должно сопровождаться грандиозными и зрелищными спецэффектами. Оно свершается, прежде всего, в повседневных и незаметных делах любви: той самой любви, которой мы живем в кругу родных, на работе, в приходе и в школе, на улице, в офисах и магазинах; той любви, которой не нужна огласка и аплодисменты, потому что любви достаточно любви (ср. Августин, «Толкования на псалмы», 118, 8, 3). Именно это подчеркивает сегодня Иисус, когда велит исцеленному Им человеку «никому ничего не говорить» (ст. 44): близость и скромность. Братья и сестры, вот как любит нас Бог, и, если мы позволим Ему коснуться нас, то тоже благодаря силе Его Духа сможем стать свидетелями спасительной любви!
И сегодня мы вспоминаем Марию Антонию от св. Иосифа, «маму Антулу». То была странница Духа. Она прошла пешком тысячи километров через пустыни и опасные края, чтобы нести Бога. Сегодня она для нас служит образцом апостольского рвения и отваги. Когда стали гнать иезуитов, Дух разжег в ней миссионерское пламя, которое подпитывалось упованием на Провидение и упорством. Она призывала заступничество св. Иосифа и, чтобы не слишком утомлять его, заступничество св. Каэтана Тиенского. Поэтому она распространяла почитание последнего, и его первый образ прибыл в Буэнос-Айрес в XVIII в. Благодаря маме Антуле этот святой, ходатай к божественному Провидению, проник в дома, кварталы, транспорт, магазины, фабрики и сердца, чтобы испрашивать для всех достойную жизнь в труде и справедливости и низводить своей молитвой хлеб насущный на столы бедных. Помолимся же сегодня Марии Антонии, св. Марии Антонии де Пас от св. Иосифа, которая может сильно нам помочь. Да благословит нас всех Господь.
.
