ПАПА ФРАНЦИСК
ОБЩАЯ АУДИЕНЦИЯ
Зал Павла VI,
среда, 7 октября 2020 г.
Добрый день, дорогие братья и сестры!
Сегодня мы возобновляем катехизацию на тему молитвы, которую прервали, чтобы заняться темой заботы о творении, а теперь возобновляем. И здесь мы встречаемся с одним из самых интересных персонажей всего Священного Писания: пророком Илией. Он выходит за границы своего времени, и мы можем ощутить его присутствие даже в некоторых евангельских эпизодах. Он вместе с Моисеем появляется рядом с Иисусом в момент преображения (ср. Мф 17, 3). Сам Иисус обращается к его образу, чтобы подтвердить свидетельство Иоанна Крестителя (ср. Мф 17, 10-13).
В Библии Илия появляется внезапно, каким-то таинственным образом. Родился в маленькой, совершенно глухой деревушке (ср. 1 Цар 17, 1). А в конце сходит со сцены, унесенный на огненной колеснице на небеса на глазах своего ученика Елисея (ср. 2 Цар 2, 11-12). Итак, у этого человека не было ни ясного происхождения, ни особенно конца, так как он был восхищен на небеса: потому-то и ждали его возвращения перед приходом Мессии. Предполагалось, что Илья придет в качестве предтечи.
Писание представляет нам Илию как человека кристальной веры: в самом его имени, которое можно перевести как «Ягве есть Бог», заключена тайна его миссии. Таким он будет всю жизнь: цельным и неспособным к жалким компромиссам человеком. Его символ – огонь, образ очищающей силы Божьей. Сначала он подвергнется суровому испытанию и останется верен. Вот пример всех людей веры, познавших искушения и страдания, но не отступивших от идеала, для которого они родились.
Молитва – это лимфа, постоянно подпитывающая его бытие. Потому-то он и стал одним из самых излюбленных персонажей монашеской традиции: настолько, что некоторые избрали его в духовные отцы посвященной Богу жизни. Илия – человек Божий, ставший поборником верховенства Всевышнего. Впрочем, и ему приходилось считаться с собственной слабостью. Трудно сказать, какой именно опыт был для него полезнее: победа над лжепророками на горе Кармил (ср. 3 Цар 18, 20-40) или растерянность, поддавшись которой он заявляет, что не лучше своих предков (ср. 3 Цар 19, 4). В душе молящегося чувство его собственной слабости ценнее мгновений восторга, когда кажется, что жизнь – это парад побед и успехов. В молитве всегда так происходит: бывают мгновения молитвы, когда мы чувствуем, что нас как будто бы уносит вверх, вплоть до мистического восхищения; но бывают в молитве и мгновения боли, сухости и испытаний. Молитва такова: позволить Богу вести нас и терзать ударами и искушениями. Вот действительность, которую мы видим во многих других библейских призваниях, в том числе и в Новом Завете: вспомним хотя бы святых Петра и Павла. Их жизнь была такой же: минуты восторга, минуты падения и страдания.
Илия вел созерцательную и в то же время активную жизнь, занятый превратностями того времени, способный выступить против царя и царицы, когда те организовали убийство Навуфея, чтобы завладеть его виноградником (ср. 3 Цар 21, 1-24). Как нам нужны верующие, ревностные христиане, которые могли бы пойти к власть имущим с тем же мужеством, что Илия, чтобы сказать: «Так нельзя! Это убийство!» Нам нужен дух Илии. Он показывает нам, что в жизни молящегося нет места двусмысленности: он стоит перед Господа и идет навстречу братьям, к которым его посылает Бог. Молиться не значит закрыться с Господом, чтобы «подкрасить» душу: нет, это не молитва, а имитация молитвы. Молитва – это «очная ставка» с Богом и готовность по Его повелению идти и служить братьям. Молитва проверяется конкретной любовью к ближнему. И наоборот: верующие действуют в миру после того, как сначала молчали и молились. Иначе их действия импульсивны, неблагоразумны, подобны тяжелому бегу безо всякой цели. Верующие ведут себя так, творя множество несправедливостей, потому что не пошли сначала к Господу помолиться, чтобы понять, что им следует делать.
Библейские страницы позволяют утверждать, что даже вера Илии прошла развитие: он тоже рос в молитве, постепенно оттачивал ее. Лик Божий прояснялся для него в пути, пока не просиял окончательно в том необыкновенном опыте, когда Господь явился ему на горе (ср. 3 Цар 19, 9-13). И Он является не в бушующей буре, не в землетрясении или всепожирающем огне, а в «веянии тихого ветра» (ст. 12). Или лучше в другом переводе, хорошо отражающем этот опыт: «в нити звонкой тишины». Так Бог является Илии. Именно в этом скромном знамении Бог открывает себя Илии – беглому пророку, потерявшему мир. Бог идет навстречу усталому человеку – человеку, который думал, что проиграл на всех фронтах, и этим нежным бризом, этой нитью звонкой тишины возвращает его сердцу мир и покой.
Такова история Ильи, но она как будто написана для всех нас. Однажды вечером мы можем почувствовать себя бесполезными и одинокими. И вот тогда истинная молитва постучит в двери наших сердец. Лоскуток плаща Илии может достаться всем нам, как полплаща достались его ученику Елисею. И даже если мы где-то оступились или почувствовали угрозу и страх, то, когда вернемся с молитвой к Богу, как чудо вернуться к нам спокойствие и мир. Вот чему учит нас пример Илии.
