Ватикан. Итальянский капуцин, отец Раньеро Канталамесса, 22 марта произнес вторую проповедь времени Великого поста для Папы и сотрудников римской курии. Их тема в этом году – это призыв: «Войди в себя!», который взят из сочинений святого Августина «Об истинной религии»: «Inteipsumredi. Ininteriorehominehabitatveritas» (Войди в себя. Во внутреннем человеке обитает истина) (39, 72).
Иисус сорок дней пребывал в пустыне, куда и мы должны следовать за Ним, – сказал отец Канталамесса. Не все из нас могут войти в пустыню, но все мы можем уйти внутрь себя, в наше сердце. Внутри человека, как говорит нам святой Августин, обитает Христос.
Однако мы часто похожи на Закхея и ищем Иисуса снаружи, на улицах и в толпе. А Иисус, как Закхей, приглашает нас войти с Ним в свой дом, в свое сердце, где Он желает встретиться с нами.
Внутренность – это ценность, которая находится в кризисе, – продолжил проповедник Папы. – Внутренняя жизнь, которая когда-то была почти синонимом духовной жизни, теперь рассматривается с подозрением. Есть даже духовные словари, в которых о словах «внутренность» и «сосредоточенность» либо вообще не упоминается, либо говорится, что они не встречаются в Библии, но считаются платонизмом и ведут к субъективизму.
«Некоторые из причин этого кризиса древние и относятся к нашей природе. Тот факт, что мы состоим из тела и духа, делает нас похожими на наклонную плоскость: мы направленны наружу, к тому, что видимо и многообразно. Как Вселенная после первоначального славного Bigbang(Большого взрыва), мы также расширяемся и удаляемся от центра. «Не насытится око зрением, не наполнится ухо слушанием», – говорит Писание (Еккл 1, 8). Мы постоянно на исходе посредством тех пяти ворот или окон наших телесных чувств».
Другие причины, – продолжил отец Канталамесса, – более конкретны и актуальны. Одна имеет природу «социальную», что, безусловно, является положительной ценностью нашего времени, но если у нее нет противовеса, это может привести к показухе и деперсонализации человека. В светской и миролюбивой культуре нашего времени роль христианской «внутренности» была заменена психологией и психоанализом, указывающим на субъективное бессознание, которое, однако, не имеет никакого отношения к Богу.
«В церковной сфере помогло дособорное понятие Церкви, занимающейся миром, способствовавшее тому, что древний идеал бегства от мира был заменен идеалом бегства в мир». Оставление внутреннего и проецирование на внешность является одним из самых опасных аспектов секуляризации. Была даже попытка теологически обосновать это направление, которое приняло название «богословие смерти Бога». В 70-х годах прошлого века было сказано, что Сам Бог дал нам пример Своим воплощением, в котором Он отрекся от Себя, Он вышел из Своей тринитарной внутренности, Он стал мирским, Он растворился в обыкновенности и стал Богом, Который «без Себя».
Как всегда, когда находится в кризисе какая-то традиционная христианская ценность, – продолжил проповедник Папы, – необходимо ответить подведением итогов, то есть понять принцип вещей и вернуть им полноту. Другими словами, необходимо начать со Слова Божьего и в Его свете, заново открыть этот жизненный и нетленный элемент в его традиции и очистить от появившихся налетов. И это был метод, которым следовал Второй Ватиканский Собор.
«Это тип религиозной реформы, которую проводит Иисус. Кто рассматривает деятельность Иисуса и Его слова без догматических страхов, с точки зрения истории религии, в частности, заметит, что Он восстановил еврейскую религиозность, которая находилась на отмелях ритуализма и легализма, и вновь поставил в ее середину внутренние и живые отношения с Богом. Он неутомимо ссылается на «скрытость» и «сердце», где осуществляется контакт с Богом, с Его волей, которая придает ценность каждому действию (ср. Мф 15, 10). Новозаветное наследие «внутренности» приобрело совершенно неожиданный смысл в учении о присутствии Бога – Отца, Сына и Святой Духа – в сердце человека. «Мы придем к нему и обитель у него сотворим» (ср. Ин 14, 23; Рим 5, 9; Гал 4, 6), то есть у него в сердце».
С течением времени, было это библейское понятие христианской внутренности несколько затуманено, что способствовало возникновению кризиса, о котором идет речь. Определенные потоки духовности затемнили объективный характер этого внутреннего состояния, они говорили о нисхождении на «дно души» посредством самоанализа (introspekci), но не различали, является ли этим «дном» Бог или человеческое «я», или, что хуже, пантеистическое слияние обоих.
«В прошлые века метод преобладал над содержанием христианской внутренности, которая часто сводилась к некому виду техники концентрации и медитации за счет ущерба встречи со Христом, Который живет в сердце. Тем не менее, не было времени, в котором бы не присутствовали прекрасные реализации христианской внутренности. Святая кармелитка, Елизавета от Пресвятой Троицы, находится в этой объективной внутренности, когда пишет: «Я нашла рай на земле, потому что раем есть Бог, а Бог в моем сердце» (Письмо 122)».
Почему так важно снова сказать о внутренности и заново открыть для себя ее вкус? – спросил проповедник Папы.
«Мы живем в цивилизации полностью направленной наружу. В духовной области мы приходим к тому, что происходит и в научной. Человек запускает космические зонды на край солнечной системы, фотографирует далекие планеты, но в то же время не знает, что несколько тысяч метров под ним движется земная кора, и он не может предсказать землетрясения и извержения вулканов. Мы сегодня узнаём в прямом эфире о том, что происходит в другом конце мира, но не знаем, что движет нашим сердцем».
Побег и развлечение являются на сегодняшний день ключевыми понятиями. Развлечения получили свои институты. Молчание вызывает страх. Невозможно жить, работать, учиться без сопровождающего голоса или музыки. Это своего рода «horrorvacui»(ужасный вакуум) – страх пустоты, – который заставляет нас оглушать себя.
«Необходимо противостоять этому опустошению. [...] Внутренность – это путь подлинной жизни. Сегодня много говорят о подлинности, критерием которой становится успешная жизнь. Возможно, самый известный философ прошлого века – Мартин Хайдеггер поставил эту концепцию в центр своей системы. Но истинной подлинности христианин достигнет только лицом к лицу с Богом».
В притче о блудном сыне Иисус показывает момент обращения этого неудачливого свинопаса словами «придя же в себя» (Лк 15, 17). Всё остальное: сожаление и возвращение к Отцу следовало потом.
«Не нужно обманываться обычным возражением о том, что Бог вокруг, в братьях, бедных, в борьбе за справедливость. Да, Он находится в Евхаристии, которая за пределами нас, и в Слове Божьем – всё это правда. Но где еще, кроме своего сердца, ты действительно встречаешь своего брата, бедного? Встречая его только внешне, ты встречаешь не человека, а объект. Где еще ты встречаешь Иисуса, если не в вере, а значит в себе? Истинная межличностная встреча может происходить только между двумя свободами, то есть двумя внутренностями. Следовательно, ошибочно думать, что акцент на внутреннее наносит ущерб конкретной фактической приверженности для Царства и справедливости; думать, что преобладание намерения вредит делу. Внутреннее противостоит не действию, а определенному способу действия. Поэтому, каким-либо образом не умаляя значения действия Бога, внутренность основывает и защищает такое поведение» – сказал, отец Канталамесса.
Источник: radiovaticana.cz
.
