Исповедь? НЕТ!       

Неловкая игра в одно яблоко (и не только)

 

 

...не хочу!

не знаю!

не справлюсь!   5

 

 

Тем фактом, что мы своей целью в жизни выбрали Бога и бесконечную жизнь с Ним, мы вышли на тяжелую тропу, иногда очень узкую, неудобную и тернистую. Поэтому, наверно, в нашей природе заложено, что мы хотим от нее убежать. В конце концов, кто бы хотел идти или ехать по трассе, на которой он постоянно должен от кого-то или чего-то уворачиваться, где нужно быть постоянно начеку, потому, что непрестанно грозит падение на неровной поверхности или же в выбоину после дождя… Это только вопрос времени, когда на этой дороге появится перекресток и возможность с нее свернуть. Влево или вправо – это не имеет значения, главное, чтобы дорога на первый взгляд казалась современной, высокоскоростной и удобной. Дорога прямая и широкая. Каждый, кто сталкивался в жизни с чем-то похожим, знает, как легко поддаться иллюзии, что к поставленной цели можно добраться и этим способом. Возможно, этот объездной путь будет чуть-чуть длиннее, но почему бы не воспользоваться им?

 

Уже первые моменты после того, как покинешь старую дорогу, бывают очень приятными. После тяжелых испытаний ухабистой местности человек, передохнув, начинает намного больше замечать и наслаждаться тем, что встречает во время путешествия. Радость, которую внезапно он чувствует, позволяет ему не только не заглушить внимание (больше нет необходимости постоянно смотреть в карту и можно даже отключить GPS), но также намного лучше воспринимать то, что встречается. Где я до сих пор жил? Как это произошло, что я не видел всего этого? Тот, Кто вел меня по той узкой дорожке и не показывал эту, широкую и удобную, или запретил ее мне, вряд ли может меня любить!

Неудивительно, что опьяненные новыми впечатлениями, мы легко забываем первоначальную цель. Мы можем поменять ее на другую, на данный момент более приятную и доступную. Или – что даже логично – убедить себя, что даже этим путем мы сможем однажды прийти к цели. На старый путь нам уже не хочется возвращаться. Теперь мы пробуем идти (по жизни) дальше более удобным маршрутом и верить, что и этим путем придем к Богу. Первых десять километров, первых десять дней или недель мы пробуем это. И у нас получается! Мы не потеряли веру и в то же время полностью наслаждаемся жизнью!

Но мы мысленно возвращаемся на этот решающий перекресток. Нам уже надоело идти дальше, ведь до сих пор это было трудно, и мы потеряли уверенность, что это действительно правильный путь. Мы не имеем на нём никакой уверенности, только древние заповеди Божии. Мы останавливаемся и начинаем рассуждать. Рационально и без эмоций. Мы заигрываем с идеей: попытаться жить по-другому и идти другим путем. По крайней мере, несколько шагов наслаждаться миром. Ведь Бог не мог сотворить столько приятных вещей и в то же время запретить их нам! В этот момент мы испытываем угрызения и только затем получаем облегчение и чувство освобождения. Освобождения от Бога и подчинение новому рабовладельцу. Образ жизни нам уже диктует не Бог, а другой господин.

Этот поворот является важным моментом. Мы запоминаем его. Сойти с исходного пути было не так трудно. Тяжелее будет когда-нибудь вернуться на него.

Это дезертирство называется грехом. Мы можем назвать его и по-другому, но на деле ничего не изменим – это отказ от Божьего пути, Божьего направления. Я не отрицаю, что во много раз более трудного.

 

Давайте попробуем посмотреть на Божий путь глазами первых людей. Описание первородного греха в Библии, очень хорошо может напомнить нам и наш собственный грех. На данный момент мы не будем разбирать о каком грехе идет речь, это не важно. Так же как не важно, потянулась ли Ева за яблоком, или протянула руку к какому-либо другому фрукту на дереве.

 

Хотя это будет трудно понять, но ключевой проблемой этой ситуации в раю является нарушение руководства. Упущение того факта, кто есть Бог, а кто – человек. Кто имеет право решать: как должно жить, и что разрешено делать. Куда и как надо идти. Когда в перспективу человеческой точки зрения вкрадывается дьявол, уверенность в том, что Бог, действительно, показал нам правильное направление, начинает опасно раскачиваться. Флирт с дьяволом и его соблазном ведет к риску ему подчиниться. Мы решаем сделать шаг в другом направлении (как и было сказано). Всё начинается с того, что Божий приказ ставится под сомнение. Интересно так ли это? Если мы будем думать о Божьих заповедях так же, как Адам и Ева, с дьяволом за спиной (или, вернее, уже в сердце), то можем легко прийти к неправильной интерпретации. Любой запрет или указание кажутся нам более строгими, фундаментальными, но не ласковыми и во многом не логичными. Вспомним, как наши библейские предки вдруг почувствовали себя убежденными в том, что им нельзя есть ни от одного дерева, другими словами, что на самом деле им ничего не разрешается… Обидно! Напрасно тихий голос внутри них говорил, что это не правда, что, наоборот, им позволено всё, и только одно запрещено им: есть от плода познания добра и зла. Добро они уже познали, но какой вкус имеет зло? Попробовать или не пробовать запретное? Почему и на этот раз решить, что хорошо и правильно не может человек сам?

 

Хватит следовать голосу разума. Парадоксально, но он уже столько раз ошибался. Даже в простых вещах. Не знаю, кто придумал, кто изобрел столь потрепанное клише, что то, что красиво и приятно не может являться грехом. Но уже событие в раю, предупреждает читателя, что первый грех был для Адама ероятно, даже вкусным. Противостоит ли человек этим соблазнам? И хочет ли он вообще противостоять им?

 

Грех не представляется нам как нечто уродливое, и уже с первого взгляда отталкивающее. Наоборот, грех предстает перед нашими глазами во всей своей красоте и принимает столь заманчивые формы. Например, то, что нас интересует, к чему мы имеем отношение, или что увлекает нас… Кстати, если бы грех не был столь привлекателен, впал ли в него хоть кто-то?

Это случилось. Наши герои из книги Бытия протянули руки к тому, что им не было дозволено. В раю они были окружены своим счастьем, которое до этого момента не имело границ, а теперь стоят, осознавая свою полную наготу.

Речь не идет о физической наготе. Тот факт, что они сами осознали свою наготу, показывает, насколько серьезные последствия имело это (по-видимому, мелкое) неповиновение. Был нарушен баланс, пропала уверенность в том, что с Богом мы есть и будем счастливы. Нагота, которая еще не была поводом для греха, вдруг становится объектом похотливого самоудовлетворения. Это не только то, что мы обычно называем этим словом. Взгляд на нагое тело уже не наполнен восхищением красотой и подлинной благодарностью Создателю, но похотью, сопровождаемой желанием обладать. С этого момента, человеку будет очень трудно отличить хорошее от плохого. Уверенность и спокойствие он поменял на напряжение и сомнения.

 

В истории рая (и у меня), однако, мы замечаем новый элемент: нечто вроде попытки спасения. Угрызение совести. Страх того, что мы пошли в неправильном направлении. Что мы выбрали путь, который, конечно, хоть и был заманчивым, но вел нас в совершенно противоположном направлении от Бога.

 

Бог – автор и источник жизни и, даже больше того, являющийся сам этой Жизнью, напоминает после греха человеку о Себе: какой-то внутренний «датчик» сообщает ему о тех моментах, которые напоминают ему об этом фатальном сбое в библейском саду. Совесть будет напоминать человеку, что он сделал то, чего Бог не хотел. Но человек, в этой драме находится на основании равноправного партнера с Богом и, как правило, не останавливается (Вы еще помните искушение дьявола? Вы будете как Бог! Почему человек сам не может определить по вкусу то, что Бог ему представляет как грех?).

Человек и дальше играет в Бога. Бог позволяет ему познать Себя только тогда, когда Он этого желает. Теперь также поступает и человек: он скрывается от Бога, не желая быть познанным Богом, он не хочет с Ним видеться и услышать Его. Он прячется. Угрызения совести совсем не приятны, и поэтому лучше не иметь с ними дела. Беги, Адам! В душе мы болеем за него еще сильнее, чем зрители за свою любимую лошадь на скачках.

 

Адам! Бог призывает человека по имени. Адам, где ты? Теперь было бы целесообразно вставить в эти слова Бога свое имя. Даже после совершения греха я дорог Богу, и он ищет меня. Игра в прятки, хотя и неловкая, но бесконечная. Человек, даже перед Богом, не может признать то, как это было. Нужно откровенно и конкретно сказать, что ты сделал. Но человек лучше начнет издалека: «Я спрятался, потому что я наг». И в конечном итоге я хороший, ведь я на самом деле предотвратил нечто гораздо худшее. Диалог с совестью продолжается, и дьявол является мощным союзником. Он имеет под рукой тысячи оправданий, кто и почему на самом деле имеет на это право. И когда кончаются аргументы и перечни людей, которые стали причиной того, что мы были должны так действовать (ведь я не мог отказаться от дара коллеги; я ведь не могла сказать детям правду; как бы это выглядело, если бы я не пошел с друзьями в пивную), у нас по-прежнему остается отговорка, указывающая на искусителя. Он уже говорит за нас. Он сильнее, чем мы, он был раньше нас, в некотором смысле, мы даже можем обвинить Бога в том, что Он позволил ему действовать.

 

О нашем свободном решении – ни слова, человек молчит о своем выборе. Молчит о том, что он хочет быть похожим на Бога, что он столько заботился о свободном принятии решений. И что до сегодняшнего дня он по-прежнему борется за эту свободу. За эту свободу мы боремся постоянно, когда ее пытаются у нас отнять.

 

Основа греха всегда одинакова. Так же, как одинаковы и его последствия – потеря привилегии быть с Богом в раю, в окружении Его совершенного счастья. Теологически это называется потерей освящающей благодати. Значит того, что нас соединяло с Богом. Поломка животворящего трубопровода. Будет ли возможность когда-нибудь вернуться обратно?

 

Только тот, кто дает жизнь, может принять решение о ее значении и правильном наполнении. Жизнь человека это не просто сумма биологических потребностей и химических реакций. Человеческая жизнь даже не направлена на достижение собственного физического и психического совершенства, хотя это и хорошо: заботиться о своем теле и душе, об их красоте.

 

Жизнь – это дар, и мы должны постоянно, до конца своих земных дней, пытаться выяснить, как и для чего мы должны жить. Когда человек воспринимает себя в роли дарителя жизни, то затем может легко взять в свои руки решение о жизни или смерти (своей или других). На свое усмотрение. Это возведение себя в ранг судьи может привести к забвению того, что каждая жизнь – и та, которая еще или уже не в состоянии произвести ничего толкового, или не способна к независимому существованию, – имеет цену, и никто из людей не имеет власти принять решение касательно ее существования. Поскольку ни один из нас не замыслил и не создал другого.

Забота о жизни подразумевает собой и заботу о здоровье. Пренебрежение собственным здоровьем – это игнорирование того дара, который мы получили от Бога. Пожертвовать свое здоровье или жизнь нам позволено только тогда, когда речь идет об отдаче любви, когда от своей жизни и здоровья мы отказываемся ради другого. В противном случае – это трусливое бегство от трудностей жизни, недоверие близости Бога, нежелание жертвовать и нести кресты, которые с точки зрения веры могут помочь другим. Самоубийство – это не решение, проблемы или боли, но отказ от участия в Божьем страдании и кресте Иисуса.

Мы должны защитить жизни других, и вдвойне, в те моменты, когда они сами не в состоянии этого сделать. Новорожденный ребенок или беспомощный старик не может помочь себе сам и это может привести их к гибели. Они нуждаются в нас, взрослых и полных энергии людях. Люди, которые способны на такую любовь, когда не думают о себе и умеют отказаться от собственного комфорта, отдыха или личной карьеры. Люди, которые не позволяют, чтобы был наказан невиновный. Убийство нерожденного принадлежит к наиболее несправедливым решениям, за которое несет ответственность не только мать, но и отец ребенка и те члены семьи, которые не протянули руку помощи, а также врач, который по профессии призван быть спасателем и защитником жизни, но решил ее прекратить.

Если мы будем больше задумываться о смысле жизни и о Даровавшем ее, то может ли нам в голову прийти мысль взять на себя роль Бога, чтобы принять решение о жизни и смерти? Откуда берется в человеке такая гордыня, которая позволяет нам принять функцию судьи, который посылает на смерть тяжелобольных? Мы всего лишь носители, а не владельцы жизни, так почему же мы думаем, что сами можем принимать решения относительно своей жизни, независимо от того, что думает об этом Бог?