Ниже введение и первая часть послания к Папским миссионерским обществам....
_____________________________________
ПОСЛАНИЕ СВЯТОГО ОТЦА ФРАНЦИСКА
ПАПСКИМ МИССИОНЕРСКИМ ОБЩЕСТВАМ
«Посему они, сойдясь, спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю? Он же сказал им: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли. Сказав сие, Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их» (Деян 1, 6-9).
«Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедывали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями» (Мк 16, 19-20).
«И вывел их вон из города до Вифании и, подняв руки Свои, благословил их. И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо. Они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью. И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога» (Лк 24, 50-53).
* * *
Дорогие братья и сестры!
В этом году я собирался принять участие в вашей ежегодной генеральной ассамблее, которая должна была пройти в четверг, 21 мая, в торжество Вознесения Господня. Но ее отменили из-за пандемии, затронувшей всех нас. И тогда мне захотелось отправить всем вам это послание, чтобы все же высказать то, что у меня на сердце. Данный христианский праздник в эти невообразимые времена, которые мы сейчас переживаем, кажется мне еще более плодотворным как источник мыслей для пути и миссии каждого из нас и всей Церкви.
Для нас Вознесение – это торжество, и все же в этот день мы вспоминаем расставание Иисуса с Его ученикам и с этим миром. Господь восходит на небеса, и восточная литургия рассказывает об изумлении ангелов при виде Человека, возносящегося в Своей плоти, чтобы воссесть одесную Отца. Однако, в тот момент, когда Христос собирался вознестись на небеса, ученики, хотя и видевшие уже Его воскресшим, пока еще не понимали до конца происходящего. Он полагает начало свершению Своего Царства, а они все еще теряются в своих догадках и спрашивают Его, намерен ли Он восстановить Израильское царство (ср. Деян 1, 6). Но, когда Христос их покидает, вместо того чтобы грустить, они, как пишет Лука, возвращаются в Иерусалим «с великою радостью» (24, 52). И это было бы странно, если бы не произошло кое-что важное: Иисус уже пообещал им силу Святого Духа, Который сойдет на них в день Пятидесятницы. И это чудо меняет все. Они становятся увереннее, все вверив Господу. Их переполняет радость. И радость в них – это полнота утешения, полнота присутствия Господня.
Павел пишет галатам, что полноту радости апостолов рождают не эмоции, дающие им удовлетворение и веселье. Радость, которая их переполняет, можно испытать только как плод и дар Святого Духа (ср. 5, 22). Обретение этой радости духа – благодать. И это единственная сила, которая нам дана для проповеди Евангелия и исповедания веры в Господа. Вера – это свидетельство радости, которую дарует нам Господь. Такую радость никто не может дать сам себе.
Перед Своим уходом Иисус обещал Своим послать им Духа Утешителя. Тем самым Он передал Духу и апостольский труд Церкви на протяжении всей истории вплоть до Его возвращения. Тайна вознесения, как и тайна излияния Духа в день Пятидесятницы, запечатлевает в миссии Церкви и сообщает ей ее глубочайший генетический признак: она – дело Духа Святого, а не следствие наших размышлений и намерений. И именно этот признак может сделать ее плодотворной и уберечь от любого чувства мнимой самодостаточности, соблазна взять в заложники плоть Христа, взошедшего на небеса, ради собственных клерикальных властных амбиций.
Когда в миссии Церкви не распознается и не признается актуальное и эффективное действие Святого Духа, то ее слова, пусть даже самые точные и самые продуманные, становятся лишь «излияниями человеческой мудрости», произносимыми себе во славу или же ради того, чтобы заполнить и замаскировать пустоту внутри себя.
Спасение – это встреча с Иисусом, Который желает нам добра и прощает нас, посылая нам Духа, утешающего и оберегающего нас. Спасение – это не следствие наших миссионерских инициатив и тем более не наших рассуждений о воплощении Слова. Спасение может наступить для каждого только тогда, когда мы взглядом встречаемся с Тем, Кто нас зовет. Так что тайна предвосхищающей любви рождается и может родиться только в порыве радости и благодарности. Радость Евангелия, «радость великая» бедных женщин, которые пришли в то пасхальное утро ко гробу Христову и нашли его пустым, а затем первыми встретили воскресшего Иисуса и поспешили рассказать другим (ср. Мф 28, 8-10). Только так эта бытность избранными и любимыми может свидетельствовать перед всем миром самой нашей жизнью о славе воскресшего Христа.
В любой жизненной ситуации свидетелями становятся те, кто подтверждает совершенное кем-то другим. В этом смысле и только в этом смысле мы можем быть свидетелями Христа и Его Духа. После Вознесения, как сказано в конце Евангелия от Марка, апостолы и ученики «пошли и проповедывали везде при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями» (16, 20). Христос Своим Духом свидетельствует о Себе делами, которые совершает в нас и с нами. Церковь, как пояснял позднее св. Августин, не стала бы молиться Господу о том, чтобы вера была дарована не знающим Христа, если бы не верила, что Сам Бог обращает и привлекает к Cебе людскую волю. Церковь не призывала бы своих детей молиться о том, чтобы Господь помог им пребыть в вере во Христа, если бы сама не верила в то, что Он держит наши сердца в Своих руках. И действительно, если бы Церковь молилась Ему обо всем этом, думая, что может дать их сама, то это означало бы, что все ее молитвы неискренни, что это лишь пустые словосочетания, «идиоматические выражения», обороты вежливости, продиктованные церковным конформизмом (ср. «О даре постоянства. К Просперу и Иларию», 23, 63).
Без признания того, что вера – это дар Бога, и молитвы, возносимые Церковью к Нему, бессмысленны. Они лишены искреннего стремления к счастью и спасению других, в том числе и тех, кто не знает воскресшего Христа, сколько бы времени мы ни тратили на организацию обращения мира в христианство.
Это Святой Дух зажигает и хранит веру в сердцах, и признание данного факта меняет все. Ведь именно Дух воспламеняет и вдохновляет миссию, запечатлевает в ней «генетические» признаки, ударения и уникальные приемы, отличающие проповедь Евангелия и исповедание христианской веры от всякого политического или культурного, психологического или религиозного прозелитизма.
Многие из этих отличительных черт миссии я перечислил в апостольском увещевании «Evangelii gaudium». И еще раз упомяну здесь некоторые из них.
Привлекательность. Тайна искупления вошла и продолжает действовать в мире своей привлекательностью, способной завоевать сердца мужчин и женщин, поскольку она притягательней соблазнов, взывающих к эгоизму – следствию греха. «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня», – говорит Иисус в Евангелии от Иоанна (6, 44). Церковь всегда повторяла, что люди следуют за Иисусом и возвещают Евангелие именно силой притяжения Самого Христа и Его Духа. Папа Бенедикт XVI говорил, что Церковь растет в этом мире в силу своей притягательности, а не прозелитизма (ср. проповедь на св. Мессе открытия V Конференции епископов Латинской Америки и Карибского бассейна, Апаресида, 13 мая 2007 г.: AAS 99 [2007], 437). Св. Августин писал, что Христос являет Себя нам, притягивая нас, и описал эту притягательность цитатой из поэта Вергилия, который отмечал, что каждого привлекает то, что ему нравится. Иисус не только убеждает нашу волю, но привлекает и наши чувства («Толкование на Евангелие от Иоанна», 26, 4). Когда кто-то следует за Иисусом, счастливый от того, что Господь привлек его, другие видят это. И могут поразиться. Радость, излучаемая теми, кого привлек Христос и Его Дух, может придать плодотворности любому миссионерскому начинанию.
Благодарность и бескорыстие. Радость возвещения Евангелия всегда сияет на фоне благодарной памяти. Апостолы не забывали того момента, когда Иисус коснулся их сердец: «Было около десятого часа» (Ин 1, 39). История Церкви озаряется сиянием, когда в ней проявляется благодарность за бескорыстную инициативу Бога, потому что «Он возлюбил нас» первым (1 Ин 4, 10), потому что Он – «Бог возращающий» (1 Кор 3, 7). Любовь Господня нас изумляет, а изумление в силу самой его природы нельзя ни приобрести самим, ни навязать. Нельзя «изумить силой». Лишь так может расцвести чудо бескорыстия, свободного самодарования. И миссионерский запал не приобретается вследствие умозаключений или расчетов. «Состояние миссии» – это отражение благодарности. Это ответ того, кто из благодарности становится послушным духу, а потому свободным. Без ощущения любви Господа, которое рождает благодарность, даже познание истины и Самого Бога, которым хвалятся как неким достоянием, приобретенным своими силами, фактически становится буквой, которая убивает (ср. 2 Кор 3, 6), как первыми показали еще св. Павел и св. Августин. Только благодарная свобода дает по-настоящему познать Господа. В то же время бессмысленно и, прежде всего, бесполезно упорно пытаться представлять миссию и проповедь Евангелия как некий непререкаемый долг, как своего рода «договорное обязательство» крещеных.
Смирение. Если истина и вера, если счастье и спасение – не наше достояние, не веха, к которой мы пришли по нашим же заслугам, евангелие Христово можно возвещать лишь со смирением. Ни в коем случае служителями миссии Церкви не могут считаться ни отдельные лица, ни целые аппараты, которые исполняют ее с высокомерием, с гордыней, извращающей даже смысл дара таинств и самых верных постулатов христианской веры, представляя их как некий заработанный барыш. Можно быть смиренными не от хорошего воспитания, не от желания казаться привлекательными. Люди смиренны, если следуют за Христом, Который сказал Своим: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф 11, 29). Св. Августин вопрошает, почему после воскресения Иисус явился только Своим ученикам и не является тем, кто Его распял, и сам же отвечает, что Господь просто не хотел, чтобы казалось, будто Он хочет «каким-то образом бросить вызов Своим убийцам. Ведь для Него было важнее научить смирению друзей, а не попрекнуть истиной врагов» (Слово 284, 6).
Облегчить, не усложнять. Еще одна черта подлинного миссионерского труда – это подражание терпению Иисуса, с которым Он и в евангельских рассказах всегда милостиво помогал росту людей. Один маленький шажок вопреки огромным человеческим слабостям радует сердце Божье больше, чем великий прогресс тех, кто идет по жизни без серьезных трудностей. Миссионерское сердце сознает реальные условия реальных людей с их ограниченностью, грехами и слабостями, становясь «для немощных как немощный» (1 Кор 9, 22). «Пойти» на миссию, чтобы достичь окраин человечества, не значит блуждать без цели и без смысла, как нетерпеливые продавцы, которые жалуются, что люди слишком грубы и примитивны для того, чтобы заинтересоваться их товаром. Порой приходится замедлить шаг, чтобы остаться с теми, кто остановился на обочине. Порой нужно подражать отцу из притчи о блудном сыне, оставившему открытыми ворота и ежедневно всматривающемуся в горизонт в ожидании возвращения сына (ср. Лк 15, 20). Церковь – не таможня, и тот, кто неким образом участвует в миссии Церкви, не должен лишний раз усложнять и без того сложную жизнь людям, навязывать софистические и нудные курсы подготовки для обретения того, что Господь дарит просто так, или возводить препятствия для тех, кто жаждет Иисуса, Который молится о каждом из нас и хочет исцелить и спасти всех.
Жизненная близость «на местах». Иисус встретил Своих первых учеников на берегу Галилейского озера как раз тогда, когда они собирались на работу. Не встретил их на конференции, семинаре и даже не в храме. Всегда весть Иисуса о спасении достигает людей там, где они есть, и такими, какие они есть в их жизни на местах. Обыденная жизнь каждого, участие в нуждах, надеждах и трудностях каждого – вот то место и те условия, в которых познавший любовь Христову и обретший дар Святого Духа может разъяснить просящим свою веру, надежду и любовь: идя вместе с другими, находясь рядом со всеми. И особенно в нынешние времена, в которые нам выпало жить, нужно не изобретать «специализированные» курсы подготовки, не создавать параллельные миры, не раздувать медиа-пузыри, чтобы транслировать собственные слоганы, заявления о намерениях, сведенные к «декларативному номинализму». В качестве примера я не раз уже говорил, что в Церкви есть люди, которые с пафосом продолжают повторять девиз: «Это время мирян!», хотя часы, похоже, остановились.
«Sensus fidei» народа Божьего. В мире есть такая реальность, которая обладает своего рода «чутьем» на Святого Духа и Его действие. Это народ Божий, призванный и возлюбленный Иисусом, непрестанно ищущий Его и вопрошающий о Нем в жизненных невзгодах. Народ Божий просит дара Его Духа: он доверяет свои надежды простым словам молитв и никогда не замыкается в уверенности в собственной самодостаточности. Святой народ Божий, собранный и помазанный Господом, в силу этого помазания стал непогрешимым «in credendo», как учит церковное Предание. Деяние Святого Духа наделяет народ верных «инстинктом» веры» – «sensus fidei», помогающим ему не ошибаться в вере в Бога и во все, что с этим связано, даже если не знает богословских аргументов и формулировок, дающих определение тем дарам, которые он обретает. Вот тайна народа-паломника, который со своей народной духовностью идет к святым местам и вверяется Иисусу, Марии и святым, черпает из свободной и бескорыстной инициативы Бога, вполне естественно сливаясь с ней безо всякой необходимости следовать планам пастырской мобилизации.
Любовь к малым и убогим. Каждый миссионерский порыв, если он движим Святым Духом, служит проявлением любви к малым и убогим как знамения и отражения любви к ним Господа. Те, кто непосредственно вовлечен в миссионерские инициативы и структуры Церкви, не могут оправдывать свое пренебрежение к бедным предлогом, к которому охотно прибегают в некоторых церковных кругах: необходимостью сосредоточить всю энергию на приоритетных нуждах миссии. Любовь к бедным для Церкви – не факультативная опция.
Описанные выше динамики и подходы – это часть миссии Церкви, вдохновляемой Святым Духом. Необходимость Святого Духа как источника миссии Церкви обычно признается и подтверждается в заявлениях и речах ее представителей. Но бывает и так, что данное признание сводится к какой-нибудь «формальной дани» Святой Троице, к условным вводным вступлениям к богословским экскурсам и пастырским планам. В Церкви есть столько ситуаций, когда первенство благодати остается лишь теоретическим постулатом, абстрактными формулировками. Так часто случается, что связанные с Церковью начинания и организации вместо того, чтобы дать раскрыться действию Святого Духа, в итоге ограничиваются одной лишь самодемонстрацией. Столько церковных аппаратов на всех уровнях будто одержимы манией рекламировать себя и свои инициативы. Как если бы в этом состояла цель и горизонт их миссии.
До сих пор мне хотелось напомнить и вновь представить к размышлению критерии и принципы миссии Церкви, которые я уже подробнее изложил в апостольском увещевании «Evangelii gaudium». Все потому, что я считаю, что для Папских миссионерских обществ также было полезно и плодотворно взглянуть на себя, причем безотлагательно, в призме этих критериев и указаний на нынешнем отрезке их пути.
Где лучше искать настоящее и будущее Папских миссионерских обществ? Какой балласт может обременить их путь?
В облике, я бы даже сказал, в самой «индивидуальности» Папских миссионерских обществ есть определенные отличающие их черты: одни, если можно так выразиться, генетические, другие – приобретенные на историческом пути, которые часто упускаются из виду или считаются уже не актуальными. Однако, именно они могут сохранить и позволить по достоинству оценить, особенно сегодня, вклад этой «сети» во всеобщую миссию, к которой призвана вся Церковь:
- Миссионерские общества родились спонтанно из миссионерского пыла, пробуждаемого верой крещеных. Существует некое глубинное созвучие, родственность между миссионерскими обществами и непогрешимым «sensus fidei» верующего народа Божьего.
- Миссионерские общества с самого начала шли по двум «рельсам» или, лучше было бы сказать, в двух руслах, всегда параллельных друг другу и близких в своей простоте сердцу Божьего народа: это молитва и любовь, проявляемая в форме милостыни, которая «от смерти избавляет и может очищать всякий грех» (Тов 12, 9), «усердная любовь», которая «покрывает множество грехов» (1 Петр 4, 8). Основоположники миссионерских обществ, начиная с Полин Жарико, не выдумывали молитвы и мероприятия для того, чтобы выразить свое желание проповедовать Евангелие, а просто черпали их из неиссякаемой сокровищницы самых родных и привычных народу Божьему жестов, которые он усвоил за время собственной истории.
- Миссионерские общества, бескорыстно созданные народом Божьим на его жизненной стезе, благодаря своему простому и конкретному строению пользуются признанием и уважением Римской Церкви и ее епископов, просивших в прошлом веке о разрешении использовать их как особое орудие служения во благо вселенской Церкви. Так этим обществам было присвоено звание «папских». С тех пор их отличительной чертой стала именно их роль как средства участия поместных Церквей в деле возвещения Евангелия. Точно так же Папские миссионерские общества стали послушным орудием служения Церкви в рамках миссии Папы и Церкви Рима, «предстательствующей в любви». Таким образом, они, идя собственным путем и не вдаваясь в сложные богословские дискуссии, опровергли аргументы тех (а такие есть и в церковных кругах), кто ошибочно противопоставляет харизмы и учреждения, всегда рассматривая отношения между этими реальностями с точки зрения обманчивой «диалектики принципов». А ведь в Церкви даже незыблемые ее структурные составляющие, такие как таинства, священство и апостольская преемственность, неустанно вновь и вновь созидаются Духом Святым и не принадлежат ей как некий приобретенный объект собственности (ср. кардинал Й. Ратцингер, «Церковные движения и их место в призме богословия» – речь на Всемирном съезде церковных движений, Рим, 27-29 мая 1998 г.).
- Миссионерские общества с самого начала своего распространения были организованы как капиллярная сеть, охватившая народ Божий, всецело закрепленная в нем и фактически «имманентная» сети ранее существовавших институций и реалий церковной жизни, таких как епархии, приходы и монашеские общины. Особое призвание людей, участвующих в работе Миссионерских обществ, никогда не понималось и не воспринималось как некий альтернативный путь, как принадлежность к некоей «внешней» по отношению к обычным формам жизни поместных Церквей организации. Труд молитвы и сбора средств для миссии всегда осуществлялся как служение церковному общению.
- Миссионерские общества, став со временем широко разбросанной сетью, охватывающей все континенты, в самой своей структуре отражают разнообразие оттенков, условий, проблем и даров, которыми отмечена жизнь Церкви в разных уголках мира. Такой плюрализм может защитить от идеологической уравниловки и культурной однобокости. Поэтому в Папских миссионерских обществах можно ощутить тайну вселенскости Церкви, в которой неустанное деяние Святого Духа творит гармонию разных голосов, а епископ Римский своим служением любви, реализуемым также посредством Папских миссионерских обществ, блюдет единство в вере.
Все описанные выше характеристики могут позволить Папским миссионерским обществам, как и множеству других церковных институций, избежать подводных камней и отклонений на своем пути. Назову здесь некоторые из них.
Самореференция. Церковные организации и учреждения, несмотря на благие намерения отдельных их представителей, в итоге порой замыкаются на самих себе, тратя силы и средства, в первую очередь, на саморекламу и публичное восхваление собственных инициатив. Другие как будто одержимы стремлением постоянно напоминать о своей значимости и обозначать свое место внутри Церкви, оправдывая это желанием лучше исполнить свою миссию. Подобными отклонениями, как сказал однажды тогда еще кардинал Йозеф Ратцингер, подпитывается также ложная уверенность в том, что, чем более человек вовлечен во внутрицерковные структуры, тем более он – христианин. А ведь в действительности почти все крещеные живут верой, надеждой и любовью в своей обыденной жизни, хотя никогда не состояли ни в каких церковных комитетах и не участвовали в последних событиях церковной политики (ср. «Общество непрерывных реформ», конференция на Встрече в Римини, 1 сентября 1990 г.).
Жажда власти. Порой бывает так, что организации и учреждения, созданные для того, чтобы помогать церковным общинам, развивая посеянные в них Духом Святым дары, со временем начинают претендовать на власть и контроль над общинами, которым должны были служить. Почти всегда такое поведение вытекает из того, что они вдруг начинают безапелляционно мнить себя «хранителями», раздающими другим патенты легитимности. На самом же деле они ведут себя так, как если бы Церковь была продуктом нашего анализа, наших программ, согласований и решений.
Элитарность. Среди людей, участвующих в работе внутрицерковных организаций и учреждений, время от времени возникает чувство элитарности, негласная уверенность в своей принадлежности к некоей аристократии. Такой вот высший класс специалистов старается распространить свое влияние в сотрудничестве или в конкуренции с другими церковными элитами и инструктирует своих членов в соответствии с мирскими укладами и логиками завоеваний и профессионально-технического соперничества, всегда при этом, в первую очередь, стремясь расширить свои олигархические привилегии.
Оторванность от народа. Искушение элитарности, которому поддаются некоторые связанные с Церковью организации, порой сопровождается чувством превосходства и нетерпимостью к большинству крещеных, к народу Божьему, который ходит в приходы и святилища, но не состоит из «активистов», занятых в деятельности католических организаций. На него смотрят как на инертную массу, которую приходится снова и снова вдохновлять и мобилизовать, «взывая к его сознанию», стимулировать рассуждениями, внушениями и поучениями. Такие деятели ведут себя так, как если бы твердость веры была следствием убедительных речей или методик обучения.
Абстрактность. Связанные с Церковью организации и учреждения, впав в самореференцию, теряют связь с реальностью и заражаются абстрактностью. Множатся ненужные центры стратегических разработок, производящие проекты и руководящие принципы, которые служат только средствами саморекламы для своих изобретателей. Там берут проблемы и препарируют их в интеллектуальных лабораториях, где все приручается и окрашивается в зависимости от идеологических предпочтений. Там, вне реального контекста, кристаллизуются лицемерные рассуждения о вере и громкие слова об Иисусе и Святом Духе.
Функциональность. Самореференциальные и элитарные организации, в том числе и в Церкви, зачастую заканчивают тем, что начинают имитировать модели мирской эффективности, навязанные острой социально-экономической конкуренцией. Стремление к функциональности создает иллюзию «решения проблем» путем балансировки, видимость контроля, роста своей значимости, рационализации текущего управления. Но, как я уже говорил вам при встрече в 2016 г., Церковь, которая боится довериться благодати Христовой и делает ставку на эффективность своих аппаратов, уже мертва, даже если ее структуры и программы, адресованные клиру и «самозанятым» мирянам, просуществуют еще века.
Глядя на настоящее и будущее, а также пробуя найти на пройденном Папскими миссионерскими обществами пути средства, которые помогут избежать ловушек и двигаться вперед, позволю себе дать несколько советов, дабы помочь вам сделать верный выбор. Так как сейчас вы как раз находитесь в процессе пересмотра концепции деятельности ваших обществ, ища при этом вдохновения и в указаниях Пап, предлагаю вашему вниманию общие критерии и идеи, не вдаваясь при этом слишком глубоко в детали, в том числе и потому, что разные контексты могут требовать соответствующих адаптаций и вариаций.
1. Всеми своими силами и безо всяких лишних измышлений поддерживайте или возрождайте погруженность Папских миссионерских обществ в среду народа Божьего, их имманентность течению реальной жизни, в которой они зародились. Такое более глубокое «внедрение» в настоящую действительность адресатов миссии будет полезно. Всем пойдет на благо выйти из темницы внутренних проблем, следуя за Иисусом. Нужно спуститься в конкретные обстоятельства и условия, стремясь, помимо прочего, к оздоровлению и перезапуску капиллярных акций и контактов Папских миссионерских обществ в их переплетении с церковной сетью (епархиями, приходами, общинами и группами). Такая привилегия имманентности народу Божьему со всеми озарениями и трудностями его жизни позволяет увереннее избегать и искушения абстрактности. Нужно отвечать на реальные вопросы и потребности, а не формулировать и множить предложения. Возможно, столкнувшись лоб в лоб с реальной жизнью, а не подглядывая за ней из закрытых горниц через ставни теоретического анализа присущих ей внутренних динамик, мы найдем полезные идеи, как изменить и улучшить свои текущие процедуры, адаптировав их к различным условиям и обстоятельствам.
2. Советую организовать все так, чтобы суть структуры Папских миссионерских обществ по-прежнему была связана практикой молитвы о миссии и сбора средств на нее, ценность и значимость которой состоит именно в ее простоте и конкретности. Данная практика отражает глубинную связь этих обществ с верой народа Божьего. Нельзя допустить, чтобы такая элементарная схема организации Папских миссионерских обществ со всей ее необходимой гибкостью и адаптированностью была предана забвению или искажению. Молитвы к Господу о том, чтобы Он открыл сердца Евангелию, и конкретная помощь миссионерским трудам – вот где в наши дни все могут с радостью прочувствовать ту простоту и конкретику, в которую и при нынешних обстоятельствах пандемического бедствия всюду выливается желание коснуться того, что просто есть Церковь, и сохранить близость с ней. Ищите также новых путей, новых форм вашего служения, но не усложняйте того, что просто.
3. Папские миссионерские общества должны быть орудием служения миссии в поместных Церквах в перспективе миссии Церкви, объемлющей весь мир во все времена. В этом состоит их неизменно ценный вклад в возвещение Евангелия. Все мы призваны с любовью и благодарностью лелеять, в том числе и делом, ростки богословской жизни, которые Дух Христов растит и развивает там, где хочет, даже в пустынях. Прошу Вас в молитвах просить Господа, в первую очередь, о том, чтобы Он сделал всех нас восприимчивее к знамениям Его действия, дабы затем мы могли указать их всему миру. Лишь это может быть полезно: просить, чтобы в нас, в глубине наших сердец зов к Святому Духу не сводился к одним лишь бесплодным и избыточным рассуждениям на наших встречах и в проповедях. Ведь нет смысла строить догадки и теории о суперстратегиях или «центральных задачах» миссии, чтобы затем объявить их великими «депозитариями» миссионерского измерения Церкви и возложить на них задачу возрождения миссионерского духа или выдачи другим патентов на миссионерство. Если где-то угасает запал миссии, то это признак угасания веры. И в этих случаях попытки вновь разжечь тухнущее пламя стратегиями и речами ведут к тому, что еще более его ослабляют и расширяют лишь пустыню.
4. Служение, выполняемое Папскими миссионерскими обществами, по самой своей природе заставляет тех, кто его несет, соприкасаться с неисчислимыми реалиями, ситуациями и событиями, которые составляют великий поток церковной жизни на всех континентах. В этом потоке мы столкнемся с множеством препятствий и заторов, осложняющих церковную жизнь, но там же мы увидим и щедрые дары исцеления и утешения, сеемые Святым Духом в повседневности, которую можно было бы назвать «средней школой святости». И вы можете радоваться встречам, которые происходят благодаря трудам Папских миссионерских обществ, удивляя вас. Мне вспоминаются рассказы о стольких чудесах с детьми, которые, возможно, встречают Иисуса благодаря инициативам Миссионерского детства. Поэтому нельзя допустить, чтобы ваши усилия «стерилизовались» исключительно бюрократически-профессиональным измерением. Не должно быть бюрократов и чиновников от миссии. А ваша благодарность, в свою очередь, может стать даром и свидетельством для всех. Вы можете без притворства показать всем в утешение с помощью тех средств, что у вас есть, истории людей и общин, с которыми вам легче встретиться, чем другим, и в которых щедро воссияло чудо веры, надежды и любви.
5. Благодарность за великие знамения, совершаемые Господом среди тех, кого Он возлюбил, бедных и убогих, которым Он являет скрытое от мудрых (ср. Мф 11, 25-26), и вам поможет избежать ловушек самореференции, выйдя за рамки собственного я и следуя за Иисусом. Идея самореференциального миссионерства, которое проводит время в созерцании и восхвалении собственных инициатив, абсурдна сама по себе. Не тратьте слишком много времени и ресурсов на «самолюбование», разработку планов, нацеленных на повышение эффективности внутренних механизмов, функциональности и компетентности собственного аппарата. Гляньте на улицу, не смотритесь в зеркало. Разбейте дома все зеркала. Пусть критерии, которым вы следуете, в том числе и при реализации программ, скорее облегчают, делают гибкими структуры и процедуры, а не утяжеляют дополнительными элементами аппарат сети Папских миссионерских обществ. Например, директор каждого национального отделения, пока он занимает эту должность, пусть старается определить кандидатуры своих потенциальных преемников, опираясь при этом лишь на один критерий: это должны быть не люди из числа его друзей или соседей по церковной «лавке», а те, у кого больше миссионерского пыла, чем у него самого.
6. Что касается сбора ресурсов на помощь миссии, при наших прошлых встречах я уже обращал внимание на риск превращения Папских миссионерских общество в НПО, полностью сосредоточенное на изыскании и распределении средств. Многое скорее зависит от того, с каким сердцем что-то делается, а не от того, что именно делается. При сборе средств, конечно, целесообразно и даже необходимо творчески использовать и новые методики изыскания финансирования от потенциальных и надлежаще зарекомендовавших себя грантодателей. Но когда где-то сумма собираемых пожертвований уменьшается, в том числе и вследствие ослабления христианской памяти, может возникнуть искушение решить эту проблему, «замыливая» реальность и прибегая к неким более эффективным схемам сбора, нацеленным на крупных доноров. А ведь боль от упадка веры, приведшего к уменьшению ресурсов, нужно не замалчивать, а предавать в руки Господни. И в любом случае, будет лучше не прекращать адресовать просьбу о пожертвованиях на миссию, в первую очередь, всему народу крещеных, пользуясь, в том числе, и новыми методами организации сбора средств на миссии, который проходит в церквях по всему миру в октябре по случаю Всемирного дня миссий. Церковь всегда жила благодаря и вдовьей лепте, и вкладу всего того бесчисленного множества людей, которые ощутили исцеление и утешение Иисуса и, исполненные благодарности, жертвуют то, что у них есть.
7. Что касается освоения полученных пожертвований, всегда с должным «sensus Ecclesiae» следите, чтобы средства распределялись на поддержку структур и проектов, которые так или иначе реализуют апостольскую миссию, возвещая Евангелие в разных регионах мира. Нужно всегда учитывать реальные первичные потребности общин и в то же время избегать чрезмерной опеки, которая не предлагает какие-то инструменты реализации миссионерского запала, а скорее остужает сердца и подпитывает даже внутри Церкви явления паразитарного клиентелизма. Своим вкладом старайтесь конкретно отвечать на объективные потребности, не растрачивая ресурсы на абстрактные, самореференциальные или порожденные клерикальным нарциссизмом инициативы. Не поддавайтесь комплексам неполноценности или искушению соперничества с теми якобы суперэффективными организациям, что собирают средства на правильные цели, а затем их львиную долю тратят на содержание своего аппарата и рекламу собственного бренда. Добрые намерения тоже иногда бывают способом печься, прежде всего, о личных интересах, прикрываясь заботой о благе бедных и нуждающихся.
8. Что касается бедных, и о них не забывайте. Именно такой совет на Иерусалимском соборе апостолы Петр, Иоанн и Иаков дали Павлу, Варнаве и Титу, которые пришли к ним поговорить о своей миссии среди необрезанных: «только чтобы мы помнили нищих» (Гал 2, 10). Следуя этому совету, Павел организовал сбор средств для братьев из иерусалимской Церкви (ср. 1 Кор 16, 1). Забота о сирых и убогих с самого начала стала неотъемлемой составляющей миссии возвещения Евангелия. Дело духовного и физического милосердия к ним демонстрирует «божественное предпочтение», обязательное для жизни веры всех христиан, призванных разделять чувства Иисуса (ср. Флп 2, 5).
9. Папские миссионерские общества с их распространенной по всему миру сетью отражают богатое разнообразие «тысячеликого народа», собранного благодатью Христовой, и его миссионерский пыл. Пыл этот не всегда и не везде одинаково горяч и жив. И все же разжигаемый одной потребностью исповедовать Христа умершего и воскресшего он проявляется с разными оттенками, адаптируясь к разным контекстам. Евангельское откровение не тождественно никакой культуре, и при встрече с новой, еще не тронутой христианской проповедью, не следует вместе с благовестием навязывать некую конкретную культурную форму. Сегодня и в работе Папских миссионерских обществ не нужно тащить за собой тяжкий багаж: нужно беречь их разнообразие и общие для них отсылки к сущностным чертам веры. Бросить тень на универсальность христианского вероучения могут также попытки стандартизировать формы проповеди, когда ставка делается на клише и лозунги, модные в определенных кругах определенных культурно или политически доминирующих стран. В этом смысле и особые отношения, связывающие Папские миссионерские общества с Папой и Римской Церковью, представляют собой источник и опору для свободы, позволяющей избежать влияния мимолетных модных тенденций, зависимости от однобоких течений мысли или попахивающего неоколониализмом культурного уравнивания. Такие явления, к сожалению, случаются и в церковной среде.
10. Папские миссионерские общества – не какая-то самодостаточная сущность внутри Церкви, подвешенная в пустоте. Одной из характерных черт, которые всегда нужно беречь и обновлять, являются особые узы, соединяющие их с епископом Римской Церкви, главенствующим в любви. Приятно сознавать, что эти узы проявляются в радостном труде без стремления к похвалам и безо всяких притязаний. Именной в своем бескорыстии этот труд перекликается со служением Папы – слуги слуг Божьих. Прошу вас о том, чтобы отличительным признаком вашей близости с епископом Римским было именно это: единомыслие в любви к Церкви, отражающей любовь ко Христу, воплощаемой и выражаемой в молчании без выпячивания себя и мечения «своей территории». А еще – ежедневный труд, движимый любовью и тайной ее бескорыстия, труд во благо множества безгранично благодарных людей, которые, возможно, даже не ведают, кого благодарить, потому что не знают по имени никого из Папских миссионерских обществ. Так в Церкви совершается тайна любви. Давайте и дальше идти вместе, радуясь тому, что движемся вперед вопреки всем испытаниям благодаря дарам и утешениям Господним, и при этом на каждом шагу осознавая, что все мы – лишь никчемные слуги, начиная с меня самого.
Идите с запалом: на пути, который ждет вас, так много нужно сделать. Если нужно попробовать что-то изменить в ваших процедурах, то было бы хорошо, чтобы эти изменения облегчали, а не усложняли выполнение задач, служили большей оперативной гибкости, а не создавали новые костные аппараты, которым всегда угрожает интроверсия. Нужно помнить о том, что чрезмерная централизация вместо того чтобы помочь, может затормозить миссионерскую динамику. Кроме того, нельзя забывать, что реализация тех или иных инициатив на чисто национальном уровне бросает тень на образ Папских миссионерских обществ, а также ставит под угрозу взаимный обмен дарами между поместными Церквями и общинами, который является плодом и видимым знамением братской любви в общении с епископом Рима.
В любом случае, всегда следите за тем, чтобы любые мысли, касающиеся методов работы Папских миссионерских обществ, были проникнуты одной единственной необходимой вещью: подлинной любовью к Церкви как отражением любви ко Христу. Ваша задача – служить апостольскому рвению, т.е. веянию богословской жизни, которую лишь Дух Святой может пробудить в народе Божьем. Думайте о том, как хорошо сделать свое дело, «как если бы все зависело от вас, зная, что, на самом деле, все зависит от Бога» (св. Игнатий Лойола). Как я уже говорил вам как-то при встрече, будьте всегда готовы, как Мария. Когда она пошла к Елизавете, то действовала не от себя: шла как служительница Господа Иисуса, Которого носила в своем лоне. Она совсем не говорила о себе, а лишь носила Сына и славила Бога. Главным действующим лицом была не она. Мария шла как служительница Того, Кто является также единственным протагонистом миссии. Но она не тянула время зря, а торопилась, чтобы помочь родственнице. И она учит нас такой готовности, спешке верности и поклонения.
Да хранит вас и Папские миссионерские общества наша Владычица и да благословит вас ее Сын, Господь наш Иисус Христос. Прежде чем взойти на небеса Он обещал нам вовек остаться с нами. До конца времен.
Дано в Риме, у св. Иоанна на Латеране, 21 мая 2020 г., торжество Вознесения Господня.
Франциск
Источник: vatican.va
.
