ПОСЛАНИЕ ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВА ПАПЫ ФРАНЦИСКА СВЯЩЕННИКАМ

• 
• 

Подробности

Категория: Апостольские послания

Опубликовано 08.08.2019 15:10

Просмотров: 3856

 

 

ПОСЛАНИЕ ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВА ПАПЫ ФРАНЦИСКА СВЯЩЕННИКАМ

НА 160-ую ГОДОВЩИНУ СМЕРТИ АРСКОГО ПАСТЫРЯ

 

 

 

 

Моим братьям-священникам.

 

Дорогие Братья,

 

Переживаем ныне 160-ую годовщину со дня смерти святого Арского пастыря, которого Пий XI объявил покровителем всех приходских настоятелей мира[1]. В день его праздника я желаю написать вам это послание, адресуя его не только настоятелям, но также и всем вам, братья-священники, молча «оставившим всё» ради того, чтобы войти в дела насущные ваших общин. Вам, которые трудятся подобно Арскому пастырю в «окопах», переносят тягость дня и зной (см. Мф 20, 12) и, сталкиваясь с различными ситуациями, «теряют лицо», не придавая себе слишком большого значения, дабы заботой и поддержкой окружен был народ Божий. Обращаюсь к каждому из вас, кто во всех обстоятельствах, незаметно и жертвенно, в усталости и трудах, в болезнях и горестях приступает к миссии служения Богу и Его народу и, не взирая ни на какие тяготы вашего пути, пишет прекраснейшие страницы священнической жизни.

 

Не так давно я выразил итальянским епископам свою обеспокоенность тем, что во многих местах наши священники сталкиваются с насмешками и «обвинениями» в преступлениях, которых не совершали, и тогда я сказал, что они должны обрести в своем епископе старшего брата и отца, который утешал бы их в сие трудное время, подбадривал и поддерживал в пути[2].

 

Как старший брат и отец, я также желаю быть рядом, дабы, прежде всего, поблагодарить вас от имени святого, верного народа Божия за все блага, полученные им от вас, а с моей стороны – дабы обновить в вас слова, с любовью сказанные Господом в день нашего рукоположения, являющиеся источником нашей радости: «Я уже не называю вас рабами [...]; но Я назвал вас друзьями» (Ин 15, 15)[3].

 

 

 

БОЛЬ

 

«Я увидел страдание народа Моего» (Исх 3, 7)

 

В последнее время мы слышим выразительный крик, зачастую молчаливый и заглушаемый, которым взывают наши братья, жертвы злоупотребления властью, совестью и жертвы сексуального насилия со стороны некоторых священнослужителей. Несомненно, это тяжелое испытание для жертв, перенесших различного рода насилие, а также для их семей и всего народа Божия.

 

Как вам известно, мы прилагаем все усилия для проведения необходимых реформ, которые от самых основ пробудили бы культуру, основанную на душпастырской заботе, дабы привычка злоупотребления не могла развиваться, а тем более укореняться. Это непростая задача, требующая от всех участия. Если в прошлом безразличие могло стать формой ответа, то сейчас мы хотим, чтобы обращение, прозрачность, искренность и солидарность с жертвами стали нашими орудиями в написании истории и помощью, чтобы быть более внимательными к любому человеческому страданию[4].

 

Эта боль не чужда священникам. Я убедился в этом во время пастырских визитов как в мою, так и в другие епархии, где я встречался и лично беседовал со священниками. Многие из них выразили негодование по поводу происшедшего, а также своего рода бессилие, так как они, «служа с исчерпывающей самоотдачей, испытали на себе всю губительную мощь подозрений и сомнений, что в некоторых или во многих из них посеяло неопределенность, страх и недоверие»[5]. Есть много писем от священников, которые разделяют такое чувство. С другой стороны радует то, что есть и те пастыри, которые перед лицом страданий, выпадающих на долю жертв и народа Божия, предпринимают меры, ищут слова и пути, полные надежды.

 

Не отрицая и не пренебрегая уроном, нанесенным некоторыми нашими братьями, было бы несправедливо не выразить признательности многим священникам, которые в постоянстве и достоинстве отдают всё, чем они являются и чем живут, во благо других (см.2 Кор 12, 15), а также развивают духовное отцовство, будучи способными плакать с плачущими. Неисчислимо множество священников, которые преображают свою жизнь в дело милосердия в зачастую неприветливых, далеких и заброшенных местах и ситуациях, рискуя даже собственной жизнью. Я ценю и благодарю вас за ваш отважный и постоянный пример, который в это время перипетий, стыда и боли показывает нам, как вы с радостью непрестанно подвизаетесь ради Евангелия[6].

 

Я уверен, что если мы будем верны воле Божией, то времена очищения Церкви, какие мы ныне переживаем, сделают нас всё более радостными и простыми, а в недалеком будущем принесут обильные плоды. «Не будем сдаваться! Господь очищает Свою Невесту и обращает всех нас к Себе. Он дает нам пережить эти испытания, чтобы мы осознали, что без Него мы всего лишь перст. Он исцеляет нас от лицемерия, от духовности иллюзий. Повеет Духом Своим и вернет красоту Своей Невесте, пойманной на явном прелюбодеянии. Важно припомнить нам здесь 16 главу Книги пророка Иезекииля. Повествует она об истории Церкви. Каждый из нас может сказать: это моя история. Но в конце, даже с чувством стыда, ты так и останешься пастырем. Наше смиренное сокрушение, проходящее в молчании слёз пред лицем зверства греха, а также непостижимого величия прощения Божия; именно оно, именно такое смиренное сокрушение, и есть начало нашей святости»[7].

 

 

 

БЛАГОДАРНОСТЬ

 

«Непрестанно благодарю за вас» (ср. Еф 1, 16)

 

Призвание – это не столько наш выбор, сколько ответ на бескорыстный призыв Господа. Важно всегда вспоминать евангельские отрывки, где Иисус молится, выбирает и призывает, «чтобы с Ним были и чтобы посылать их на проповедь» (Мк 3, 14).

 

Здесь я бы хотел процитировать прекрасного наставника священнической жизни с моей родины, о. Лусио Гера [Lucio Gera], который, произнося речь перед группой священников в очень трудные времена для Латинской Америки, сказал им: «Всегда, но прежде всего в испытаниях, мы должны возвращаться к тому светлому моменту, когда почувствовали призыв Бога всецело посвятить нашу жизнь Его служению». Именно то, что я люблю называть «девтерономической памятью о призвании», позволяет нам вернуться «к той искрящей точке, на которой благодать Божия коснулась меня в начале моего пути. Именно из этой искры я черпаю огонь на сегодня, на каждый день и несу тепло и свет моим братьям и сестрам. От этой искры воспламеняется смиренная радость, радость, которая не оскорбляет страдающего и отчаявшегося, радость добрая и деликатная»[8].

 

И однажды мы ответили «да», зародившееся и возраставшее в лоне христианской общины благодаря святости «за соседской дверью»[9], которая в простоте веры показала нам, что вполне стоит отдать Господу всё ради Его Царствия. Это «да» обладало и будет обладать непредсказуемой проникновенностью, а зачастую мы будем не в состоянии представить себе всё, чему оно могло и может дать начало. Хорошо, когда старшего священника окружают и навещают малыши, уже ставшие взрослыми, которых он в начале своего священнического служения крестил и которые с чувством благодарности приходят к нему, чтобы представить свою семью! Тем самым мы понимаем, что мы помазаны, дабы помазывать, а помазание Божие никогда не подводит и делает так, что я говорю вслед за Апостолом: «Непрестанно благодарю за вас, вспоминая о вас» (Еф 1, 16) и обо всех благах, сделанных вами.

 

В моменты трудностей, слабости, как и в бессилии, когда выходят на явь наши ограничения, когда горшим из всех искушений становится пребывание в удрученном состоянии[10], подавляя взгляд, суждения и сердце. Именно в такие моменты важно – даже осмелюсь сказать: необходимо – не утратить не только благодарной памяти о появлении Господа в нашей жизни, о Его милосердном взгляде, призвавшем нас посвятить жизнь Ему и Его народу, но также иметь отвагу применить ее на практике, дабы вместе с Псалмопевцем составить нашу собственную песнь прославления, «ибо вовек милость Его» (см. Пс 136(135)).

 

Благодарность – это всегда «мощное оружие». Только если мы сможем осознать и благодарить за всякий жест любви, великодушия, солидарности и доверия, а также прощения, терпения, стойкости и сочувствия, какие мы смогли испытать на себе, мы позволим Духу одарить нас свежим воздухом, несущим обновление (а не залатывающим дыры) нашей жизни и миссии. Давайте сделаем так, чтобы, как у Петра после «чудесного улова» утром, осознание всех полученных нами благ пробудило в нас способность восхищаться и благодарить, да скажем после этого: «Выйди от меня, Господи! Потому что я человек грешный» (Лк 5, 8), и в очередной раз услышим из уст Господа Его призыв: «Не бойся; отныне будешь ловить человеков» (Лк 5, 10), «ибо вовек милость Его» (ср. Пс 136(135)).

 

Братья, я благодарен вам за вашу верность принятым вами на себя обязательствам. Поистине достойно похвалы, что в обществе и культуре, придающей ценность всему эфемерному, есть люди, не боящиеся рискнуть и принять на всю жизнь определенные обязательства. Мы утверждаем, что всё дальше верим в Бога, Который никогда не нарушал Свой завет даже тогда, когда мы сами делали это неимоверное количество раз. Это побуждает нас праздновать верность Бога, Который никогда не перестает надеяться, верить и ставить нас превыше наших ограничений и грехов, Который побуждает нас поступать так же. Понимая, что носим сокровище в глиняных сосудах (ср. 2 Кор 4, 7), мы знаем, что Господь победил в немощи (ср. 2 Кор 12, 9), что Он никогда не перестает нас поддерживать и взывать к нам, воздавая нам во сто крат больше (ср. Мк 10, 29-30), «ибо вовек милость Его».

 

Благодарю вас за радость, с какой вы были способны отдать свою жизнь, показав всем сердце, которое годами боролось и старалось не стать тесным и озлобленным, но с каждым днем его расширяла любовь к Богу и Его народу. Сердце, которого, подобно вину, время не заквасило, но придало ему еще больше достоинства, «ибо вовек милость Его».

 

Благодарю вас, что вы стараетесь укреплять братские и дружеские узы в своих священнических общинах и со своим епископом, поддерживаете друг друга, заботитесь о больном, ищете обособленного, укрепляетесь и учитесь у мудрости старших, делитесь благами, вместе радуетесь и плачете… До чего же нужны такие моменты! И даже за вашу решительность и стойкость в трудной миссии либо в призыве к собрату, чтобы тот был ответственным; «ибо вовек милость Его».

 

Благодарю вас за свидетельство постоянства и взаимодействия (гипономия/hyponomé) в пастырском служении, которое, будучи многократно побуждаемой пастырской парресией[11], вынуждает нас дискутировать с Господом в молитве, подобно Моисею в его отважном и рискованном заступничестве за народ (см. Чис 14, 13-19; Исх 32, 30-32; Втор 9, 18-21); «ибо вовек милость Его».

 

Я благодарен вам за то, что вы ежедневно служите Евхаристию и с милосердием совершаете таинство Покаяния, без ригоризма и потакания, берете на себя человеческий груз и сопутствуете человеку на пути обращения и новой жизни, какую Господь дает всем нам. Мы знаем, что по ступеням милосердия мы можем снизойти к низшей точке нашего состояния – к слабости и греху – и вознестись к высшей точке Божественного совершенства: «Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд»[12]. Таким образом, мы можем быть «способны согреть сердце человека, войти в его ночь, чтобы говорить с ним, но также нужно войти в его ночь, тьму, не утратив самих себя»[13]; «ибо вовек милость Его».

 

Благодарю вас, что вы дерзновенно помазаете и проповедуете Евангелие Иисуса Христа «во время и не во время» (ср. 2 Тим 4, 2), испытываете сердце своей общины, «чтобы понять, где живет и пламенеет жажда Бога и где этот диалог, проникнутый любовью, был приглушен или не смог принести плодов»[14]; «ибо вовек милость Его».

 

Я благодарю вас за все те ситуации, когда вы, будучи глубоко тронуты, принимали упавших, осматривали их раны, давали тепло их сердцам, выражали заботу и сочувствие подобно доброму самарянину из притчи (см. Лк 10, 25-37). Нет ничего более важного, чем эти вещи: близость, солидарность, быть близко к страдающему брату. Сколько добра совершает священник, который не отступает от ран своих братьев![15] Таково отражение сердца пастыря, изведавшего духовный вкус единения со своим народом[16]; пастыря, не забывающего, что, выйдя из народа и только ему служа, обретет и откроет свою ясную и полную идентичность, которая даст ему возрастать в умеренности и простоте, не претендуя на привилегии, в которых нет вкуса Евангелия; «ибо вовек милость Его».

 

Благодарим также за святость верного народа Божия, вести который мы были призваны и через который Господь насыщает нас и заботится о нас, давая нам восхищаться сим народом через пример «в родителях, которые с такой любовью растят своих детей; в мужчинах и женщинах, трудящихся, чтобы принести хлеб в свой дом; в больных; в престарелых монахинях, продолжающих улыбаться. В этом постоянстве, в настойчивости идти вперед изо дня в день я вижу святость воинствующей Церкви»[17]. Мы благодарны за каждого такого человека, и давайте позволим, чтобы их свидетельство помогало нам и придавало нам сил; «ибо вовек милость Его».

 

 

 

ОТВАГА

 

«Желаю, дабы утешились сердца ваши» (ср. Кол 2, 2)

 

Второе мое великое желание, вслед за словами св. Павла, – это сопутствовать вам на пути обновления нашей священнической отваги, являющейся, прежде всего плодом действия Святого Духа в нашей жизни. В моменты тяжелых испытаний все мы нуждаемся в утешении и поддержке. Миссия, к которой мы были призваны, не говорит о том, что мы крайне стойки по отношению к страданиям, боли и даже непониманию[18]; наоборот, она требует от нас идти им навстречу и справляться с ними, давая Господу преобразить всё это, а нам – более уподобиться Ему. «В конечном счете отсутствие искреннего, болезненного и молитвенного признания наших ограничений – это то, что мешает благодати лучше действовать в нас, поскольку не оставляет ей места, чтобы порождать это возможное добро, которое соединяется в искренний и реальный путь роста»[19].

 

Хороший «тест», дающий нам увидеть, в каком состоянии наше пастырское сердце, – это задать себе вопрос, как мы справляемся со страданием. Часто бывает так, что мы ведем себя как священник или левит из притчи, которые отворачиваются и не замечают лежащего на дороге (см. Лк 10, 31-32). Другие подходят к этому не так, как следует, рассуждают, защищаются словами: «такова жизнь», «ничего не поделаешь», что становится причиной фатализма и равнодушия; либо подходят к этому с предвзятой настороженностью, что становится лишь преградой и оставленностью. «Как и пророк Иона, мы всегда испытываем скрытое искушение убежать в безопасное место, у которого может быть множество названий: индивидуализм, спиритуализм, замкнутость в своем мире...»[20], что отнюдь не помогает нашему сердцу, а окончательно отдаляет нас от наших ран, от ран других людей и в конце концов от ран Иисуса[21].

 

Следуя данной теме, я хочу указать на еще одну тонкую и опасную позицию, которая, как любил говаривать Бернанос (Bernanos), представляет собой «самый ароматный эликсир сатаны»[22] и самый вредоносный для нас, служителей Господних, потому как сеет разочарование, закрытость и приводит к унынию[23]. Разочаровавшись в реальности, в Церкви или в самих себе, мы можем испытать искушение отчаянно ухватиться за своего рода сладкое уныние, которое восточные Отцы Церкви называли ацедией (акедией). Кардинал Томаш Шпидлик (Tomáš Špidlík) говорил так: «Если нас охватывает уныние по причине жизни как таковой, по причине окружения, по причине нашего одиночества и т.п., тогда нам не достает веры в Провидение Божие и в его действие. Уныние небезопасно. Оно парализует всяческую отвагу профессионального и молитвенного роста, отталкивает от нас наших близких. Монашествующие, которые много времени посвятили описанию этого пагубного явления, называют его коварнейшим врагом духовной жизни»[24].

 

Мы знаем о таком унынии, которое приводит к зависимости и постепенно, тихим шепотом, что «так было всегда», делает так, что мы начинаем видеть во зле и несправедливости нечто естественное. Таково уныние, которое делает бесплодной любую попытку преображения и обращения, сеет равнодушие и вражду. «Это нельзя назвать выбором достойной и полноценной жизни, Бог нам не этого желает, и жизнь в Духе, проистекающая из сердца воскресшего Христа (к которой мы были призваны), не имеет с этим ничего общего»[25]. Братья, когда это сладкое уныние грозится охватить нашу жизнь либо жизнь нашей общины, без страха и переживаний, в решительности будем просить сами и позволим просить другим, чтобы дать Духу Святому «встряхнуть нас от нашей спячки и освободить от инертности. Давайте бросим вызов привычке, широко откроем глаза и уши, и прежде всего сердце, и позволим поразить себя происходящему вокруг нас, а также живым и действенным возглашением Слова Воскресшего»[26].

 

Позвольте мне повторить: все мы нуждаемся в утешении и силе Божией, а также в братьях в трудные моменты. Все мы нуждаемся в искреннем слове св. Павла, которое он адресовал своим общинам: «Посему прошу вас не унывать при моих ради вас скорбях» (Еф 3, 13). Я желаю, чтобы утешились сердца ваши (ср. Кол 2, 2), и чтобы вы могли исполнять миссию, к которой Господь призывает вас каждое утро: возвещать «великую радость, которая будет всем людям» (Лк 2, 10). Именно не как теорию, не как интеллектуальное или моральное знание того, как должно быть, но как люди, познавшие страдание, измененные и преображенные Господом, подобно Иову приходящие и взывающие: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя» (Иов 42, 5). Без этого опыта все наши усилия станут лишь причиной фрустрации и разочарования.

 

На нашем жизненном пути мы можем увидеть, как «радость всегда рождается и возрождается в Иисусе Христе»[27]. Не смотря на то, что у данного процесса есть различные фазы, мы знаем, что кроме наших слабостей и грехов Бог «Своей нежностью, которая никогда не разочарует нас и всегда может вернуть нам радость, Он позволяет нам поднять голову и начать заново»[28]. Та радость не рождается усилием воли или разума, но из уверенности в том, что адресованные Петру слова Иисуса действуют всегда: когда тебя будут «проверять», не забывай, что «Я [Сам] молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя» (Лк 22, 32). Господь наперед молится и борется за тебя и за меня. Он приглашает нас полностью присоединиться к Его молитве. Ведь могут быть моменты, когда нам нужно окунуться в «молитву в Гефсиманском саду, в самую человеческую и драматичную молитву Иисуса (…). В ней заключено моление, грусть, печаль, почти отчаяние (см. Мк 14, 33)»[29].

 

Мы знаем, что нелегко стоять пред Господом, давая Его взгляду окинуть всю нашу жизнь, исцелить раны нашего сердца и омыть наши стопы, покрытые всем мирским, что пристало к ним на пути и затрудняет хождение. Именно через молитву мы открываем свою блаженную неуверенность, напоминающую нам, что мы – ученики, нуждающиеся в помощи Господа, и избавляющую нас от прометеевой привычки, присущей тем, «кто, по сути, верит только в собственные силы и чувствует себя выше других, потому что соблюдает определенные правила»[30].

 

Братья, Иисусу как никому другому досконально известны все наши старания и достижения, а также неудачи и поражения. Он первый говорит нам: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф 11, 28-29).

 

Молясь так, знаем, что мы никогда не одни. Молитва пастыря – это молитва, в которой присутствует как Дух Святой, «вопиющий: „Авва, Отче!”» (Гал 4, 6), так и народ, поверенный пастырю. Наша миссия и идентичность раскрываются в свете этой двойной взаимосвязи.

 

Молитва пастыря насыщается и воплощается от сердца народа Божия. Она несет в себе раны и радости поверенного ей народа, которые она в молчании приносит к Господу, дабы народ сей получил помазание Духа Святого. Такова надежда пастыря, который уповает и борется за то, чтобы Господь благоволил исцелить нашу немощь, как нашу личную, так и в наших общинах. Однако давайте не будем забывать, что именно в молитве народа Божия сердце пастыря обретает плоть и свое место. Это делает нас свободными от поисков или желания легких, быстрых и заранее подготовленных ответов и позволяет Господу (а не нашим собственным схемам и принципам) указывать нам путь надежды. Не будем забывать тот факт, что в самые тяжелые моменты для ранних общин Церкви, как написано в книге Деяний святых Апостолов, важную роль играла молитва.

 

Братья, признаем нашу немощь. Позволим в свою очередь, дабы Иисус преобразовывал и непрестанно направлял нас к миссии. Да не будем лишены радости от осознания того, что мы – «овцы» и что Он – наш Господь и Пастырь.

 

Чтобы сохранить в себе отважное сердце, необходимо заботиться об этих двух взаимосвязанных вещах нашей идентичности: в первую очередь – с Иисусом. Каждый раз, когда мы отделяемся от Иисуса или пренебрегаем нашим общением с Ним, наше служение постепенно слабеет и атрофируется, а в наших светильниках не хватает масла, которое могло бы осветить нашу жизнь (см. Мф 25, 1-13): «Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. (…) ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин 15, 4-5). Посему хочу побудить вас не пренебрегать руководством духовника, имея брата, с которым можно было бы поговорить, поспорить и подискутировать, а также в полном доверии и открытости распознавать свой путь. Пусть это будет мудрый брат, с которым можно было бы почувствовать себя учеником. Ищите такого, встречайтесь с ним и радуйтесь, что даете себя исцелять, поддерживать и получаете советы. Такова помощь, которую не заменит ничто, дабы быть способным к служению, к исполнению воли Отца (см. Евр 10, 9), чтобы сердце оживляло то же самое стремление, какое было в Иисусе Христе (см. Флп 2, 5). Сколь же полезны для нас слова Екклесиаста: «Двоим лучше, нежели одному; (…) ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его» (Еккл 4, 9-10).

 

Другая основная взаимосвязь – это развитие и укрепление связи с вашим народом. Не отделяйтесь от своих людей, священников и общин. Более того, не замыкайтесь в обособленных и элитарных группах. Это окончательно удушит и отравит ваш дух. Отважное служение – это всегда служение на выходе. А «выход» делает нас паломниками, идущими «временами впереди, порой – в середине, а иногда и в конце: впереди – чтобы вести общину; в средине – чтобы поддерживать и подбадривать ее; в конце – чтобы сохранить ее в единстве, а также по другой причине: у народа есть «чутье»! Чутье находить в пути новые дороги, а также то, что называется «sensus fidei» [лат. «разумение веры» – Прим. пер.] [см. Lumen Gentium, 12]. Разве может быть что-то более прекрасное?»[31]. Сам Иисус – пример этого выбора евангелизации, открывающего нам путь к сердцу народа. Как же замечательно видеть Его рядом со всеми! Крестная жертва Иисуса – это не что иное, как кульминация евангелизационного образа, присущего Его земной жизни.

 

Братья, страдания стольких потерпевших, страдания народа Божия, наши страдания – всё это не должно пройти напрасно. Сам Иисус несет на кресте весь этот груз и призывает нас обновить нашу миссию пребывания рядом с теми, кто страдает, миссию не стыдиться человеческой немощи, а, возможно, соделать всё это собственным делом, соделать это Евхаристией[32]. Нынешние времена, отмеченные старыми и новыми ранами, требуют от нас быть зиждителями связей и единения, открытыми и ожидающими чего-то нового, что поможет сегодня пробудить Царство Божие. Царство грешников, получивших прощение и призванных быть свидетелями вечного и живого сострадания Господа; «ибо вовек милость Его».

 

СЛАВОСЛОВИЕ

 

«Величит душа моя Господа» (Лк 1, 46)

 

Нельзя ничего сказать о благодарности и отваге, невзирая на пример Марии. Она, женщина, Чье сердце пронзил меч (см. Лк 2, 35), учит нас славословию, способному открыть наши очи на будущее и вернуть моменты нынешней надежды. Вся Ее жизнь заключилась в Ее песне славословия (см. Лк 1, 46-55), петь которую призваны и мы, преисполненные обетования.

 

Всякий раз, когда я еду в святилище, посвященное Марии, мне нравится «находить время на то, чтобы всматриваться и давать Матери смотреть на меня, просить у Нее детского доверия, выражаемого нищим и простым человеком, который знает, что там Его Мама, и который просит Ее принять его в свое лоно. А смотря на Нее, подобно индейцу Хуану Диего, еще раз услышать слова: „Что с тобою, сын Мой, самый малый Мой из всех? Что тревожит сердце твое? Не здесь ли Я, твоя Мать?”»[33].

 

Глядя на Марию, мы «обретаем веру в революционную силу нежности и привязанности. В Ней мы видим, что смирение и нежность – добродетели не слабых, а сильных, которым нет нужды обижать других, чтобы почувствовать себя значимыми»[34].

 

Если порой наш взгляд начинает каменеть, если мы чувствуем, что коварная сила апатии и подавленности пытается запустить корни в наше сердце и овладеть им; если любовь к тому, чтобы быть живой и интегральной частью народа Божия начинает нас раздражать, и мы чувствуем склонность к обособлению… – не будем бояться созерцать Марию и возносить песнь Ее славословия.

 

Если порой мы испытываем искушение отделиться и закрыться в себе и в наших планах, оберегая себя от бесконечно пыльных дорог истории; если жалобы, бунт, критика или ирония овладевают нами, подавляя желание бороться, ждать и любить… – взглянем на Марию, дабы очи наши очистились от «сучков», мешающих нам быть внимательными и чуткими на созерцание и переживание Христа, живущего в Своем народе. Если же мы поймем, что не в состоянии идти прямо, что нам трудно сдержать обещание личного обращения, – обратимся же к Ней, как это сделал, моля Его и почти ставя условие, один замечательный настоятель, по совместительству поэт, из моей предыдущей епархии: «Этим вечером, о Дева, мое обещание искреннее. Но, на всякий случай, не забудь оставить ключ снаружи»[35].

 

Она – «внимательная подруга, Она всегда следит, чтобы не кончилось вино в нашей жизни. Сердце Ее пронзено мечом и вмещает в себя все скорби. Всеобщая Матерь, Она – знак надежды для народов, терпящих родовые муки, пока не прорастет справедливость. (…) Как истинная мать, Она идет с нами, сражается с нами и непрестанно возвещает близость любви Божией»[36].

 

Братья, я снова непрестанно благодарю за вас (см. Еф 1, 16), за вашу самоотдачу и миссию, и я уверен, что «Бог отбрасывает самые твердые камни, о которые разбиваются надежды и ожидания: эти камни – смерть, грех, страх, всё мирское. История человечества не заканчивается на надгробном камне, ибо ныне явлен «камень живой» (см. 1 Пет 2, 4) – Иисус воскресший. Мы, как Церковь, стоим на Нём и, даже когда падаем духом, когда в нас возникает искушение судить обо всём, глядя через призму наших неудач, Он приходит, чтобы сотворить всё новое»[37].

 

Благодарность да пробудит в нас дух славословия и заново воодушевит нас следовать миссии помазывать наших братьев надеждою, да будем теми, кто своею жизнью свидетельствует о милосердии, обретаемом лишь в Иисусе.

 

Да благословит вас Иисус Христос, и да хранит вас Пресвятая Дева. И очень прошу вас, не забывайте молиться и за меня.

 

С братским приветствием,

 

Франциск

 

Рим, Св. Иоанн на Латеране, 4 октября 2019 г.

Литургическая память святого Арского Пастыря.