В связи с десятилетием визита Иоанна Павла II в нашу страну мы попросили настоятеля автономной миссии в Туркменистане о. Анджея Мадея, которому довелось неоднократно видеться с усопшим понтификом, поделиться своими впечатлениями от встреч с этим человеком.
Я пишу эти слова, чтобы поблагодарить Бога за дар встреч с Иоанном Павлом II в Кракове. Каждая из этих встреч стала для меня и остается по сей день настоящей благодатью, данной мне безо всякой моей заслуги. Я был «свежеиспеченным» священником. Основатель движения «Оазис» о. Франчишек Блохницки послал меня в Краков, чтобы я проповедовал слово Божье на евангелизационных реколлекциях для студентов. В последний день реколлекций нас посетил кардинал, чтобы поделиться с нами облаткой. Я от страха убежал из Церкви. Но мне все же не удалось избежать разговора с высоким гостем: поздним вечером у нас было чаепитие, и кардинал попросил, чтобы реколлекционист сел рядом с ним. Это была первая и, как я тогда думал, последняя наша с ним встреча. Она произошла 20 декабря 1977 г. Но вторая встреча не заставила себя долго ждать: случилась она в «Оазисе» в деревне Клюшковце летом 1978 г. Я приветствовал кардинала как модератор, даже не предполагая, что через три месяца он станет Папой. Приближалось лето 1979 г., и Иоанн Павел II в первые в качестве епископа Римского посещал свою родину. Я хотел быть везде, куда он тогда ездил. И мне это почти удалось. Из-за недосыпания я заработал воспаление седалищного нерва и, хромой, приветствовал гостя в краковском аэропорту Балице. А в июле в Риме по инициативе Иоанна Павла II был организован прекрасный «Оазис» движения Свет-жизнь. Так как о. Франчишек не смог получить загранпаспорт, то отправил меня вести реколлекции. Тогда я встречался с Папой пять раз. В один прекрасный вечер мы пять часов пели вместе оазисные песни у костра. Разве кто-то смог бы забыть такой вечер?! Осенью 1981 г. участников Первого конгресса церковных движений Папа принял в своей часовне в Кастель-Гандольфо. После перенесенных им операций он выглядел истощенным и бледным. Потом мне было дано побывать на нескольких общих аудиенциях в Риме. Затем были другие паломничества Папы на родину. Каждый раз они глубоко всех волновали и превращались для народа в настоящие реколлекции. По поручению редакции «Миссионерские пути» я поплыл на корабле на север, когда Иоанн Павел II посещал Швецию и Норвегию. Это были особенные паломничества, потому что католики в этих странах составляют религиозное меньшинство. Здесь не было толп. Без труда можно было попасть в сослужение с наместником Христовым на земле, подойти к нему перед Мессой и поздороваться с ним. В 1998 г. был годом синода азиатских епископов. Тогда меня вместе с епископами из России и Яном Павлом Ленгой из Казахстана впервые пригласили к папскому столу на обед. Из Туркменистана я ездил на встречи с Иоанном Павлом II в Казахстан, Украину и Азербайджан. Это были исторические события. В Казахстане мне выпала честь лично встретиться и поприветствовать гостя из Рима в аэропорту и дважды сидеть с ним за одним столом. В Азербайджан мы поплыли на пароме, чтобы вручить вселенскому пастырю его тканый портрет. В 2001 г. я впервые участвовал в визите к апостольским порогам и около получаса с глазу на глаз побеседовал с Папой. Мне казалось, что это будет уже моя последняя встреча с ним в Риме, но Бог подарил мне еще одну возможность за четыре месяца до смерти Иоанна Павла II. Я привез с собой камень с горы под Ашхабадом в расчете на то, что понтифик благословит нас после молитвы «Ангел Господень». Вместо этого нас пригласили на личную аудиенцию, и я, подбадриваемый знакомым папским фотографом Артуро Мари, подошел к Папе и сказал: «Святой Отец, благословите краеугольный камень для церкви в Туркменистане». И понтифик исполнил мою просьбу. Одним из последних я выходил из зала св. Климента, но перепутал от волнения двери и неожиданно увидел Папу в инвалидном кресле. Я замер, Святой Отец был один. Наверное, это длилось всего несколько секунд… Мне не хватило смелости подойти… Понтифик, видимо, ждал, когда вернется кто-то из его помощников и отвезет его домой. Навсегда этот образ останется для меня самым важным: больной Папа, неспособный передвигаться самостоятельно, сгорбленный, служащий людям и Богу до последнего издыхания.
