«Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою» (Флп 3, 7), – так заявляет св. Павел в первом чтении, которое мы слышали. И если мы спросим себя, что именно он перестал считать важным в своей жизни, так что рад был даже потерять это, чтобы найти Христа, то обнаружим, что речь идет не о реалиях материальных, а о «богатствах религиозных». Именно так: то был человек набожный, ревностный, верный и благочестивый фарисей (ср. ст. 5-6). И все же такая религиозность, которую можно было бы вменить в заслугу, достоинство, сакральное богатство было для него в реальности препятствием. И потому Павел говорит: «Я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа» (ст. 8). А ведь весь этот «сор» придавал ему определенный престиж, репутацию… Но: «я от всего отказался»: Христос был для него важнее.
Тот, кто слишком богат собой и своей религиозной «доблестью», думает, что он –праведник и лучше других… Как часто в приходах такое бывает: «Я из Католического действия, я помогаю священнику, я собираю пожертвования…, я, я, я…». Как часто мы мним себя лучше других. Пусть каждый в глубине своего сердца подумает, как часто такое бывает… И когда мы думаем так, то чувствуем удовлетворение от того, что нам удается сохранять видимость, чувствуем себя на своем месте, но так не получится дать место Богу, потому что мы не нуждаемся в Нем. И сколько есть таких «порядочных католиков», которые чувствуют себя праведниками, потому что ходят в приход на Мессу по воскресеньям и бахвалятся своей праведностью: «Нет, мне ничего больше не нужно, Господь спас меня». Что же произошло? Место Бога заняло его собственное «я», и потому, даже если он повторяет молитвы и выполняет священные практики, в действительности он не разговаривает с Господом. Одни монологи, и никакого диалога, никакой молитвы. Поэтому Писание напоминает, что лишь «молитва смиренного проникнет сквозь облака» (Сир 35, 17), потому что только нищий духом, нуждающийся в спасении и вымаливающий благодать, предстает пред Богом без предъявления заслуг, без претензий, без высокомерия: у него нет ничего, и потому он находит все, так как находит Господа.
Этому учит нас Иисус в притче, которую мы слышали (ср. Лк 18, 9-14). Рассказ о двух разных людях: фарисее и мытаре, которые одновременно приходят в храм помолиться, но молитва лишь одного из них достигает сердца Божьего. Первое, на что здесь стоит обратить внимание – это положение их тел. Евангелие говорит, что фарисей молился «став» (ст. 11), с высоко поднятой головой, а мытарь «стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо» (ст. 13), потому что стыдился. Задумаемся на минутку над этими двумя картинами.
Фарисей стоит. Он уверен в себе, гордо поднята голова, во всей позе торжество, как у человека, которым нужно восхищаться, потому что он хорош, образец для подражания. С таким настроем он молится Богу, но в действительности хвалит самого себя: «Я хожу в храм, я соблюдаю заповеди, я подаю милостыню…». К его молитве формально не придраться, внешне это благочестивый и набожный человек, но вместо того, чтобы открыться Богу, принеся ему истину своего сердца, он маскирует лицемерием собственную слабость. И мы тоже так часто наводим «макияж» на свою жизнь. Этот фарисей не ждет спасения от Господа как дара, а чуть ли не требует его в награду за свои заслуги. «Я выполнил задание, теперь дай мне мой приз». Он безо всяких колебаний идет к алтарю с высоко поднятой головой, чтобы занять свое место в первых рядах, но в итоге заходит слишком далеко и ставит себя впереди Богом!
Другой же, мытарь, стоит вдали. Он не пытается пройти вперед, остается у подножия храма. Но именно этим расстоянием он подчеркивает свою греховность перед святостью Божьей, благодаря чему может ощутить благословляющие и милосердные объятия Отца. Бог может коснуться его именно потому, что сохраняя расстояние, этот человек освободил место для Него. Мытарь не говорит о себе, он говорит, чтобы просить прощения, говорит, глядя на Бога. Как это верно и для наших семейных, общественных и церковных отношений. Реальный диалог возможен лишь тогда, когда мы умеем сохранять пространство между нами и другими – здоровое пространство, позволяющее каждому дышать, никого не принуждая или не отменяя. Лишь при таком условии диалог, встреча могут сократить дистанцию и построить близость. Именно это происходит в жизни мытаря: остановившись у подножия храма, он признает правду о себе, какой он есть грешник пред Богом, далекий от Него, и тем самым позволяет Ему приблизиться к себе.
Братья и сестры, давайте помнить это: Господь приходит к нам, когда мы дистанцируемся от нашего самонадеянного «я». Подумаем об этом: а я самонадеянный? Не считаю ли я себя лучше других? Не смотрю ли на кого-то с легким презрением? «Спасибо Тебе, Господи, за то, что Ты спас меня, и я не такой, как все эти люди, которые ничего не понимают. А я хожу в церковь, хожу на Мессу, я женат, венчался в церкви, а эти – разведенные грешники…». У тебя такое сердце? Тогда ты пойдешь в ад. Чтобы приблизиться к Богу, нужно сказать Господу: «Я – первый среди грешников, и если я не впал в еще большую мерзость, то лишь потому, что Твое милосердие держало меня за руку. Благодаря Тебе, Господи, я живу, благодаря Тебе, Господи, не погубил себя своим грехом». Бог может сократить дистанцию до нас, если мы честно, безо всякого притворства принесем Ему нашу слабость. Он протягивает нам руку, чтобы поднять нас, если мы способны «коснуться дна» и вернуться к Нему с искренним сердцем. Бог такой: Он ждет нас у подножия, потому что в Иисусе пожелал лично «сойти к подножию», так как не боится спуститься в бездны внутри нас, коснуться ран нашей плоти, принять наше убожество, наши жизненные неудачи и ошибки, которые мы совершаем по своей слабости или небрежности, причем все совершаем. Бог ждет нас там, у подножия, ждет особенно тогда, когда мы с большим смирением приходим просить прощения в таинстве исповеди, как мы сделаем сегодня. Он ждет нас там.
Братья и сестры, давайте проведем сегодня испытание совести – каждый из нас, потому что и фарисей, и мытарь живут в нас. Не будем прятаться за лицемерной маской, а с упованием вверим милосердию Господню наши потемки и ошибки. Подумаем над нашими ошибками, над нашими пороками, в том числе над теми, о которые мы из стыда скрываем ото всех, и вроде все в порядке, но Богу их нужно показать. Исповедуясь, мы спускаемся к подножию, как тот мытарь, чтобы тоже признать дистанцию между тем, как виделась наша жизнь в Божьих мечтах, и тем, какие мы на самом деле в повседневности: убогие. И в этот момент Господь подходит к нам, сокращает расстояния и ставит нас на ноги, в тот самый момент, когда мы признаем свою наготу, он одевает нас в праздничные одежды. И таким моментом является и должно быть таинство примирения: праздничная встреча, исцеляющая сердце и оставляющая мир внутри. Это не человеческий суд, которого нужно бояться, а божественные объятия, в которых можно найти утешение.
В том, как Бог нас принимает, самое прекрасное – это нежность Его объятий, с которыми Он встречает нас. В истории о блудном сыне, когда он возвращается и начинает что-то говорить (ср. Лк 15, 20-22), отец не дает ему сказать, обнимает его, и тот не может произнести ни слова. Милосердные объятия. И я сейчас хотел бы обратиться к моим собратьям-исповедникам: братья, пожалуйста, прощайте все, прощайте всегда, не слишком теребите раны совести. Пусть люди рассказывают вам свое, а вы воспринимайте это, как Иисус: с ласковым взглядом и молчаливым пониманием. Пожалуйста, ведь таинство исповеди не для того, чтобы пытать, а для того, чтобы дать мир. Прощайте все, как Бог простит вам все. Все, все, все.
Давайте и мы в это великопостное время шептать подобно мытарю с сокрушенным сердцем: «Боже! будь милостив ко мне, грешнику!» (ст. 13). Скажем вместе: Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Боже, когда я забываю о Тебе или Тобой пренебрегаю, когда ставлю мое слово и слово мира сего выше Твоего, когда воображаю себя праведником и презираю других, когда говорю плохо о других, Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Когда не обращаю внимания на окружающих, когда я равнодушен к бедным и страдающим, слабым или брошенным на обочине, Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Из-за грехов против жизни, из-за ненадлежащего свидетельства, которое пятнает прекрасное лицо матери Церкви, из-за грехов против творения, Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Из-за моей лжи, моей бесчестности, грязи во мне и моих беззаконий, Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Из-за моих тайных грехов, о которых никто не знает, из-за зла, которое я причиняю другим, даже не сознавая этого, из-за добра, которое я мог бы сделать, но не сделал, Боже, будь милостив ко мне, грешнику!
Давайте несколько секунд в тишине повторять с полным покаяния и упования сердцем: Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Молча. Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Боже, будь милостив ко мне, грешнику! В этом акте покаяния и упования откроемся радости этого величайшего дара – милосердия Божьего.
